Она всегда с тобой

Шикарная Галина в брючном костюме мужского кроя темно-зеленого цвета и в мужской шляпе, сидевшая на террасе с чашкой кофе, помахала ей издали. Она умеет себя подать, умеет быть непростой и в то же время доступной, незаносчивой, но чуточку надменной. Этим и привлекала Галина как мужчин, так и женщин, которые копировали ее манеры, но копия — не оригинал. Майя упала на стул, выхватила из рук подруги стакан воды и выпила залпом.

— Что вижу… — заворковала Галина. — Загнанная лошадка прискакала на водопой. И кто же тебя довел до такой жажды — Борька? Неужто ты не ночевала дома?

Вместо ответа Майя положила перед ней смартфон, после чего налила из бутылки еще воды и выпила, а Галина в то же время прочла эсэмэску, закурила.

— Этого следовало ожидать, — произнесла она после небольшой паузы. — Как я и думала, тебя доводят до психоза. Майка, когда приходят такие писульки, нужно упреждать удар.

— Упреждать? — заострила внимание на слове Майя. Сейчас малейшая подсказка, способная помочь выпутаться из писем, просто подарок. — Это как — упреждать?

— Объясняю. Что бы ты сейчас ни делала, как бы ни крутилась, Станислав все равно узнает правду. Понимаешь? Не от тебя узнает. Таковы уроки человечества, игнорировать их, думать, что как-нибудь обойдется, не стоит. Поэтому благоразумно рассказать все Станиславу самой.

Майя опустила ресницы, да и вся как-то сникла, уголки ее губ поехали вниз — нет, не этих слов она ждала от подруги. Галина позвонила первой и предложила срочно встретиться, значит, у нее вызрел план, как быть, — думалось Майе, ан нет. Послышался звук сообщения, но разочарование было так велико, что сигнал пролетел мимо ушей, а Галина прочла и:

— Ну, вот тебе и подтверждение моих слов.

— Что? — очнулась Майя.

— Читай, — придвинула к ней ее же смартфон Галина.

— «Твоему мужу тоже будет интересно узнать про тебя», — медленно прочла Майя, запрокинула голову и чуть слышно застонала.

— Вот и я о том же.

Выглянув из-за тучки, солнце мягко коснулось лица, сразу потянуло расслабиться, забыться, например, выпить рюмку-две (в такие моменты и непьющий запьет), но… впереди рабочий день, с Майи стружку снимут, если унюхают алкоголь. А мимо ехали машины, шли и бежали люди, у всех своя суета-маета, рожицы счастливые, есть и озабоченные, но не так чтобы очень.

— У них тоже свои проблемы, — проследив за ее взглядом, угадала Галина, о чем подружка думает. — Возможно, им хуже, чем тебе.

— Ты психолог, — уныло сказала Майя.

— Я просто давно живу.

— А хуже — это что?

— Неизлечимая болезнь. Сметь родного человека. Тебя пока бог миловал от настоящих трагедий, цени. Да что ты нос повесила! Разумеется, просто так от тебя не отстанут, но это не повод унывать, сделай ход конем: упреди удар и расскажи Стасу. Ну, даст тебе в глаз, походишь с синяком — бабы все бывают битыми хотя бы раз в жизни. Ну, месяц он не будет с тобой разговаривать — перетерпишь. Стасик не захочет скандала, к тому же у вас двое детей, пятнадцать лет стажа…

— Ты плохо его знаешь, — перебила Майя. — Когда-то Стас сказал: если я наставлю ему рога, он выставит меня за дверь в том, в чем буду, хоть голой, а мальчишек спрячет, я их никогда не увижу.

— Да мало ли что мужики болтают, — фыркнула Галина. — Это треп, обычный треп мужчины, который боится потерять жену. Да любит тебя твой Стас, никуда не денется — простит, иначе давно бы пресек твои выкрутасы.

— Я Борьку люблю, — опустила голову Майя.

— Тем более расскажи и уходи к Борису, он только и ждет, когда ты к нему переберешься.

— Нет, — еще ниже опустила голову Майя. — Не могу… это такой удар… мать бросила своих детей… Мальчикам будет стыдно за меня… Обязательно об этом узнают в школе, будут подначивать, дразнить и провоцировать мальчишек на драки — дети бывают очень жестокими. Как им жить, когда будут со всех сторон кричать: мать шлюха, бросила их. Никита с Данилой не простят мне… К тому же Стас обязательно выполнит свое обещание: я никогда не увижу своих детей, значит, не смогу им объяснить, что двигало мной…

— А может, ты не хочешь терять Стаса из-за его денег? Борису далеко до уровня твоего мужа, в чем-то придется себе отказывать, а ты не привыкла…

Жестоко. И несправедливо. Майя подняла на нее глаза, у нее дрожал подбородок, еще немного и — хлынут слезы.

— Как ты могла подумать… — с трудом выговорила и снова опустила она глаза, кусая губы.