Ондржей Секора. Сказки о букашках

— Да я никуда не улетаю, вот я сажусь уже в четвёртый раз прямо у вас под носом! Вы просто рисовать не умеете, я это уже сто раз говорила.

Теперь-то Пытлик не спускал с неё глаз. Бабочка, и правда, подлетела к дереву и села, но — о, ужас! — тут же исчезла.

— Я понял! — воскликнул Навозник. — В коре есть щель, и она там прячется!

И он бросился ощупывать то место, где она исчезла. И тут фррр — бабочка выпорхнула прямо из-под лап Навозника.

— Это уже ни в какие ворота не лезет! — возмущалась она. — Я тут позирую, а меня хватает этот грубиян! Вот что я вам скажу: я сейчас сяду в пятый раз, но он будет последним, если вы немедленно не начнёте рисовать, я так вас опозорю, мало не покажется!

Теперь бабочка уселась на дерево прямо у Пытлика перед носом, и — боже милостивый — чуть опять не исчезла. А знаете почему? На верхних крыльях у неё был узор, точь-в-точь как кора дерева, и когда она прижималась к стволу и складывала крылья, верхние крылья закрывали нижние, и она вся сливалась с деревом. Ну вылитый кусочек коры. Если бы Пытлик на этот раз не стоял прямо перед ней, он опять бы её потерял.

«Ах вот как ты со мной, — подумал Пытлик, когда до него наконец дошло, — ну я тебя проучу!» И вместо бабочки нарисовал кусок ивовой коры.

— Портрет готов, всё, закрываем лавочку! — крикнул он, сделав последний штрих, и бросил кисть и палитру Навознику. — Идите, дамочка, посмотрите!

Бабочка вспорхнула с дерева, снова сверкнули её нижние красные крылья, и уселась, вытаращив глаза, перед портретом.

— Это потрясающе, поразительно, великолепно, как вы ухватили самую суть! — восторгалась она и не могла глаз отвести от портрета. — Никогда бы не поверила, что вы сможете меня так нарисовать. Я за это дорого заплачу!

Она отдала за портрет 10 золотых яиц бабочек, 60 серебряных и 20 белых, которые выглядели как настоящие жемчужины.

— Вы потрясающий художник, все подружки мне будут завидовать, — расплылась она в улыбке, схватила портрет своими мохнатыми лапками и улетела в лес.

Она показала его всем ночным бабочкам в округе, и все приходили в восторг, и говорили, что это её точная копия.

Как школьный праздник пошёл не так, но всё-таки удался на славу

— Вот как мы её победили! — хвалился Пытлик. — Это нужно как-то отпраздновать! Найди-ка ты, Навозник, какое-нибудь симпатичное местечко, подмети там и устроим школьный праздник.

Вот и славно. Быстро нашли место, назначили день, и Пытлик развесил всюду афиши.

Представление устроили под огромным мухомором, где дождь не помеха, гостей собралось видимо-невидимо.

Первая часть программы прошла великолепно. Жучки барабанили по коробке, а муха гудела, как заправский трубач, так что все уже настроились на прекрасное. И вот пришёл черёд второго номера, и самый младший ученик школы Калякун Растяпа вышел к доске, сделанной из куска шифера.

— Итак, наш самый младший ученик Калякун нам кое-что нарисует. Смотрите внимательно, потом вы будете угадывать, что это, — торжественно объявил Пытлик и шепнул Калякуну на ушко: «Нарисуй 4 прямые линии друг под другом!»

Наступила тишина. Калякун начертил первую линию. Ой-ой, вышло довольно криво. Но Пытлик всё равно сказал:

— Ну, угадайте, что это.

И маленькие зрители закричали:

— Это змея!

Конечно, Пытлик надеялся, что они закричат «Это ровная линия», но ничего не поделаешь.

Калякун нарисовал новую линию.

— Это море! — закричали зрители и захлопали Калякуну. Рисунок и правда был похож на море.

— А теперь нарисуй по-настоящему ровную линию, — прошипел Пытлик.

Калякун рисовал, старался как мог, а зрители, включая и мам, закричали:

— Это червячок!

И все нахваливали Калякуна, как он хорошо рисует.

Пытлик не выдержал и стукнул Калякуна по спине:

— Нарисуешь ты прямую линию или нет?

Бедный малыш украдкой заплакал, и с каждым всхлипом его лапка скакала по доске.

— Это крокодил! — закричали все и захлопали ещё громче, когда он дорисовал эту последнюю, совсем уж извилистую линию.

— Здорово вы его научили рисовать, пан Пытлик, — нахваливали все Пытлика.

Только в задних рядах какие-то клопики, которые купили программку, шушукались:

— Тут, видимо, какие-то изменения в программе. Первым номером должны были быть прямые линии. Впрочем, это было бы не так интересно. Так даже лучше!

Ну что ж, Пытлик должен был радоваться, что всё так получилось.

— А теперь, уважаемая публика, мы начнём рисовать квадраты, — чинно объявил он, и к доске вышли лучшие ученики школы.

— Начнём с самого большого квадрата! — распорядился Пытлик, и Кузнечик Зелёный, самый высокий ученик, нарисовал самый большой квадрат.

— А теперь два поменьше!

И два ученика пониже нарисовали два квадрата поменьше с двух сторон.

— А теперь остальные!

И все остальные ученики принялись рисовать квадратики, они старались как могли, и вскоре уже с каждой стороны тянулась вереница квадратиков.

Только вот на одной стороне было мало места, так что пришлось вереницу приподнять, а самые маленькие квадратики притулились внизу под самыми крупными.