One Two Three Four. «Битлз» в ритме времени

На Неделю «Битлз» в Ливерпуль я прибыл слишком поздно, пропустив выступление Les Sauterelles на открытии. Группа образовалась в 1962-м и, как сказано в брошюре, «быстро стала самой популярной швейцарской бит-группой 60-х. Жарким летом 68-го их сингл «Heavenly Club» на шесть недель возглавил швейцарские чарты».

После них выступала венгерская группа-трибьют «Битлз», The Bits, следом — The Norwegian Beatles, «самая, наверное, северная группа-трибьют», потом Clube Big Beatles из Бразилии, которые собирались открыть свой собственный клуб «Кэверн» в Сан-Пауло. На крытой сцене выступали шведская The Bertils, The Fab Fourever («ведущий канадский трибьют «Битлз»»), Bestbeat из Сербии, которых в 2012-м «Ньюсуик» назвал «одной из тридцати самых выдающихся групп-трибьютов «Битлз» на планете», и B. B. Cats, женская группа из Токио, специализирующаяся на гамбургском репертуаре «Битлз».

Сегодня в мире выступает больше тысячи трибьютов. Многие — гватемальцы Tefeatles, бразильцы Rubber Soul, колумбийцы Nowhere Boys, испанцы Abbey Road — существуют дольше самих «Битлз»: к примеру, британские Bootleg Beatles вот уже сорок лет играют вместе, как и австралийские Beatnix.

Вечером я встал в долгую извилистую очередь у Большого центрального зала посмотреть на калифорнийских The Fab Four, одну из самых успешных групп-трибьютов в мире. Почти всем в очереди было за семьдесят, то есть на пике битломании им было лет по пятнадцать. Мужчины носили мешковатые джинсы и футболки с символикой «Битлз», а женщины — слаксы и объемистые топы. Несколько человек прикатили в инвалидных колясках. На рок-концертах фаны ломятся поближе к сцене, но, когда двери в Большой центральный зал отворились, большинство устремилось наверх, к сидячим местам.

Шоу открывал унылый тип в джинсах и вязаной шапочке. Он заунывно пропел пассивно-агрессивную «Dont’t Let Me Down»[107] Джона под дерганые попытки изобразить пиротехнические фокусы на акустической гитаре. Что я забыл среди этих старперов в битловских прикидах? Переодеть их — и будет встреча ветеранов Второй мировой, собравшихся на показательные полеты «спитфайров»[108].

© Pictorial Press Ltd/Alamy/DIOMEDIA

В 1970-е годы мои родители любили телепередачу «Старые добрые времена»[109]. Зрители в студии одевались эдвардианцами: джентльмены в шляпах-канотье, блейзерах и с моржовыми усами; женщины — в шляпках с перьями и пышных платьях с высокими воротничками. Они восхищенно ахали, когда напыщенный церемониймейстер, Леонард Сакс, объявлял очередной водевильный номер — чечеточник, фокусник, квартет барбершоп, — разражаясь потоком витиеватых слов: «Престидижидация!» («Ооох!»), «Изобильно!» («Ааах!»), «Велеречиво!» («Ооох!») — и стуча молотком. Под занавес все дружно принимались петь «Down at the Old Bull and Bush»[110]. Тогда это называлось путешествием по закоулкам памяти; зрители, сидя по домам, с радостью сговаривались одурачить время, повернуть его вспять и воскресить мертвых.

Так, может, и это воскрешение «Битлз» — все та же старая пластинка, грезы о синих высоких холмах?[111]

Я вспомнил край забытых нег,
На солнце дол сосновый,
Дорог счастливых вечный бег,
Где не ходить мне снова.

Такие вот тоскливые мысли одолевали меня, когда на сцену вышли The Fab Four. Стоило им заиграть «She Loves You», и словно зазвучали сами «Битлз», да и на мой подслеповатый взгляд они казались битлами: Пол изгибал брови и закатывал глаза, задумчивый Джордж витал в облаках, Ринго мотал головой из стороны в сторону, Джон широко расставил ноги, будто верхом на осле. Передо мной разыгрывалась некая волшебная иллюзия. Вроде бы понимаешь, что это не настоящие битлы — откуда бы? Но подсознательно веришь, что это и впрямь они. Как на спектакле: да, понятно, что на сцене актеры, но воспринимаются они как живые Отелло с Дездемоной. Фокус — в переплетении знания и воображения. И когда на сцене The Fab Four, включается иная иллюзия, столь же убедительная, столь же преходящая: пока они играют, мы все становимся на полвека моложе и зачарованно внимаем битлам в зените их славы.

24

Хелен Шапиро выгнали из школьного хора за несдержанность. Она так и норовила оживить строгие гармонии.

Тогда двенадцатилетняя Хелен собрала свою группу Suzie and the Hula-Hoops, в которую вошли ее однокашники: Марк Фельд[112], Стивен Гульд и Сьюзан Сингер.

Группа, впрочем, скоро распалась. Хелен частенько зависала у актерского входа театра «Хакни эмпайр», неподалеку от ее дома, и высматривала звезд: Адама Фейта[113], Билли Фьюри, Клиффа Ричарда и Lord Rockingham’s XI. Однажды ей даже удалось получить автограф Марти Уайлда[114].