Они

Леша включил ролик заново. Они стоят около Жанны, распростертой на полу. Стулья у стола пусты. Вот они поднимают ее. Вот они ее усаживают. Все это время стул, на котором потом появляется незнакомец, скрыт от камеры Андреем. Вот Андрей отходит к раковине за водой. Мужчина уже на месте. Андрей подходит с кружкой воды и снова закрывает на какое-то время стул с «гостем». Когда сын отходит, мужчины уже нет.

«Что бы это ни было – сгусток, призрак или еще какое дерьмо, но это точно не человек!»

В следующий момент входная дверь с грохотом открылась, будто ее дернули машиной, привязав к ручке трос. Некоторое время после удара была тишина. Только сердце Леши гулко отбивало барабанную дробь. Потом заревела сигнализация.

* * *

Дверь была вывернута восьмеркой, будто ее тянули не за ручку, а за верхний угол. Сонный участковый сидел за кухонным столом и заполнял какие-то бумаги.

– Алексей Петрович, – позвал он Страхова. – Оно вам надо?

– Чего? – не понял вопроса Леша.

– Вы поймите меня правильно. Я не отказываюсь принимать заявление. Я не за себя переживаю. В районе самое страшное правонарушение – это авария на пересечении улиц Новой и Новомосковской. Вы думаете, кто-нибудь будет искать ваших обидчиков?

Леша пожал плечами. И то верно.

– Ну а как же быть?

– Заведите собаку, – посоветовал участковый.

Леша проводил участкового до машины. Когда «уазик» отъехал, Страхов осмотрел пустынную дорогу в обе стороны. Спрятаться, конечно, есть где, но почему-то Леше казалось, что нарушитель спокойствия прячется в доме. В его доме.

Он поднялся на крыльцо, осмотрел дверь. Ее уже не поправить, надо менять. Страхов закрыл на ключ дверь в тамбур, посмотрел на пульт управления. На сигнализацию поставить не удастся, пока разомкнут хотя бы один контакт. Ничего, пережить можно. Леша пошел к лестнице.

– Страхов, – тихо позвала Жанна из кухни.

«Все-таки разговора не избежать», – подумал Леша.

Он сел напротив, на то место, где сидел призрак. Осознание этого вызвало некую дрожь по всему телу, и он пересел на другой стул.

– Леша, давай уедем отсюда.

Это не было предложением обдумать, взвесить все «за» и «против». Она говорила так, будто все уже решила. Решила без него, без Андрея, без детей. Решила и непременно уедет отсюда с ними или без них.

– Жанна, тебе же нравилось здесь.

Это прозвучало настолько фальшиво, что Леша даже разозлился на себя.

– Нравилось, – спокойно ответила она. – Когда все только началось… видения всякие… я думала, увижусь с друзьями, и все пройдет. Но не прошло.

Они оба молчали.

– Я вчера звонила Людке, – нарушила молчание Жанна.

– И что? – не выдержал Леша, когда продолжения не последовало.

– Она не захотела со мной разговаривать.

«Еще бы! Тут не до разговоров».

– Мы стали чужими…

Леша подумал, что жена имеет в виду подругу и себя.

– Мы все стали чужими. Мы отдаляемся друг от друга. Ты орешь на Андрея, я ненавижу детей…

Алексей даже привстал.

– Я ненавижу и боюсь собственных детей. – Жанна вдруг закивала головой, соглашаясь со своими мыслями. – Да, да. Мне кажется, что дом пытается взять над нами власть.

– Не неси чушь! – крикнул Леша и встал. Стул с грохотом упал позади него. – Дому месяца еще нет! При чем тут дом?!

Он подумал рассказать ей о трагедии Головко, но решил, что, пока не поговорит с Вадимом, ничего рассказывать не будет.

– Да, нам сейчас тяжело. Возможно, здесь и есть что-то, но я не думаю, что оно причинит нам вред.

– Да? Ты это Людке с Наташей скажи, – тихо сказала Жанна. Она вообще ни разу не повысила голос.

– Завтра придет батюшка, и все решится.

На свое удивление, несмотря на убедительность в голосе, он не верил в то, что после окропления святой водой призраки или кто бы они ни были, покинут насиженное место. Сейчас он больше пользы надеялся получить от рассказа Вадима Головко.

«Где моя семья?!»

«Мы стали чужими…»

«Где моя чертова семья?!»

* * *

Андрей не мог уснуть. Он лежал и смотрел на красный глазок над дверью. Это шоу начало раздражать его. Самое нелепое, что с ним случилось с того момента, как он вышел за ворота части, это была встреча с цыганкой и мокрой крысой. Ах да, еще видения цыганки, себя за спиной в зеркале и, конечно же, голой Жанны, разозлившейся и разбившей зеркало. Список этого дерьма не так уж и мал. Так что, может, все-таки признаешь, что в этом доме что-то происходит? Разумеется, кроме того, что папаша бьет тебя в морду при любом удобном случае. Как еще без зуботычины обошлось сейчас? Ведь дверь же кто-то сорвал? Почему бы тебе не оказаться для папы виновником?

Наличие камер по дому очень напрягало. Андрей нервничал. И только поэтому все время улыбался. Он не хотел показывать, что чувствует себя подопытным кроликом под наблюдением лаборантов. Даже когда камер еще не было, Андрей ощущал на себе взгляд. Сначала он думал, что это дети прячутся где-то и наблюдают за ним.

Андрей услышал слабый шорох. Он прислушался. Потом еще раз и еще. Источником мог быть кто угодно. От насекомых до перса Бармалея. Но вот с местонахождением гадать не пришлось. Кто-то шуршал под его кроватью. В сорока сантиметрах от спины, покрывшейся мурашками.