Они будут жить с нами

— Уже лучше, — заверила я Ларина, вновь прикрывая глаза. — Наверно, переволновалась.

Он стоял рядом и молчал, лишь только смотрел на меня — даже не нужно было этого видеть, я чувствовала пристальный взгляд Олега.

— Спасибо, что возишься со мной, — поблагодарила я его, все же отыскав силы на то, чтобы выйти из машины. — Мне уже очень неудобно, — повторила то, что говорила не раз.

Но я действительно испытывала дискомфорт. Мы общались совсем немного времени, а Ларин уже столько всего успел для меня сделать.

— Перестань, — покачал головой Олег. — Идем, я провожу.

Ларин уехал, а я занялась тем, что отвлекало от мыслей о Коле — принялась готовить ужин для нас троих.

— Что-то ты бледненькая, Настюш, — проговорила Зоя Владимировна, заглянув на кухню со стопкой свежевыстиранного постельного белья.

Она, как обычно, ни на минуту не присев, занималась домом и Никиткой, от чего я тоже уже стала испытывать неудобство. Свалилась на голову аж двоим людям, и все, что с собой принесла, — лишь уйму проблем. И вообще, почему сегодня я особо остро эмоционирую по этому поводу?

— Все в порядке, немного укачало в машине, — соврала я Зое Владимировне, не став углубляться в истории о том, что случилось на кладбище.

— Тогда бы просто отдохнула, я ужин приготовлю, — ответила она с улыбкой. — Как все прошло?

Я сделала глубокий вдох и, высыпав овощи к мясу, которое собиралась потушить на скорую руку, закрыла сотейник крышкой.

— Нормально все прошло. Ну… насколько это возможно, конечно.

Я отошла и устроилась за столом. В ногах ощущалась какая-то противная слабость. Может, это своего рода «отходняк» после того, что сегодня пережила? Или…

Я прикрыла глаза и досчитала до пяти. Со всеми этими жизненными коллизиями совсем забыла о том, когда у меня были женские дни в последний раз. Дождавшись, пока Зоя Владимировна уйдет, напоследок повторив, что она может справиться и с ужином, я схватила телефон и сверилась со специальным календариком. И едва сдержалась, чтобы не простонать.

Задержка была уже порядка двух недель…

Я дождалась следующего дня, тревожась и волнуясь так, что не спала всю ночь. Первым делом съездила в садик, откуда уволилась и забрала трудовую.

«Если вдруг возникнут проблемы с тем, что они начнут тянуть — звони», — сказал мне Олег, однако этого не понадобилось.

Я знала, что никого не подведу, у меня есть замена, так что уходила с работы с легким сердцем. Но как только начинала задумываться о проклятой задержке, мир переворачивался с ног на голову и я в ужасе не представляла, что стану делать, если беременна от Коли.

— Два теста, пожалуйста, — попросила в аптеке, пока меня буквально колотил кошмарный озноб. — На беременность… — добавила приглушенно, а когда фармацевт мне улыбнулась, меня снова едва не вытошнило.

Конечно, о том, что я вот-вот выясню, насколько же сильно не любит меня судьба, не знал никто, кроме меня. Даже Даринке говорить не стала, хотя раньше мы бы сто раз уже обсудили все до мелочей. И вот я один на один со своим страхом стою, сжимая тест, смотрю на себя в зеркало и до одури, отчаянно боюсь.

Что ж… двум смертям не бывать, а одной не миновать. Я решительно распаковала тест и, сделав его, отложила на бортик раковины, а сама устроилась, присев на край ванны. Сердце колотилось так, что угрожало вот-вот выпрыгнуть наружу.

А когда я потянулась дрожащими пальцами за тестом, вообще остановилось и, как мне показалось, не билось несколько мгновений. Все же взяв его и перевернув, я рвано выдохнула.

Одна полоска. Беременности нет. Слава тебе, Господи…

Глава 33

— Ваша мама оформила завещание. На капиталовложение — оно отойдет к вашему сыну, когда он вступит в наследство. И на трехкомнатную квартиру, которая находится…

Нотариус диктовал адрес, по которому располагалась мамина трешка, а Коля сидел, как вкопанный, и не понимал, что происходит. Мать не оставила ему все, как обещала? А где же ее заверения в том, что он — единственный наследник, которому хотел бы оставить недвижимость отец?

— Что за капиталовложение? — хрипло поинтересовался Николай, чуть подаваясь к нотариусу. — Я ничего о нем не знаю.

Тот поправил очки на носу и, переведя взгляд с бумаг на Колю, терпеливо пояснил:

— У вашей матери имеются денежные средства, которые лежат на счетах в банке. Весьма неплохая сумма. Она отойдет полностью ее внуку, вашему сыну. Распоряжаться деньгами до совершеннолетия мальчика нельзя. Но он получит все до копейки с процентами, когда достигнет возраста восемнадцати лет.

— А квартира? Что с ней? — В голосе Коли была неподдельная тревога.

— Она достанется вам поровну. Вера Артемьевна завещала все сыну, то есть, Николаю Федоровичу, — нотариус указал на Колю. — А также своему внуку, Никите Николаевичу Лаврентьеву. Это ведь ваш ребенок? — уточнил у Николая.

Тот кивнул. Он ведь знал, что мама собиралась все оставить ему, Коле, своему сыну. Того же желал и отец. Отчего же сейчас сидел и слушал о том, что его собственность будет поделена между ним и его отпрыском? Почему мать сделала какой-то тайный вклад, и он отходил Никитке?