Они будут жить с нами

— Даже не мечтай. Освободи кровать и я лягу.

Коля смотрел на меня с прищуром в глазах, отчего они показались мне ледяными и бесстрастными. Так, наверно, смотрят палачи на своих жертв, зная, что тем от них никуда не деться.

— Черт с тобой, — буквально выплюнул он секундой позже и, поднявшись, отошел.

Я юркнула под плед и свернулась калачиком. Не знала, куда направится ночевать муж, но не удивилась бы, если к своей Кире.

Однако он просто покидал на пол подушки с детского диванчика и, устроившись на них кое-как, буркнул:

— Спокойной ночи.

Я не ответила, а мгновением позже Коля захрапел. Я же лежала без сна и в голове моей билась только одна мысль:

«Так я долго не выдержу».

Глава 6

Когда проснулась, муж уже встал. В комнате я была одна, и первое, что мне пришло в голову, стоило распахнуть глаза — я просто задремала на кровати сына и мне приснился жуткий кошмар. Однако почти сразу послышался хохот, доносящийся из кухни, и сердце мое заколотилось быстрее.

Вскочив с кровати, я вышла из детской. В нос тут же ударил запах жженого масла, раскаленного настолько, что он начал выделять дымок.

Я метнулась на кухню и едва не застонала от того, какая картина передо мной предстала. Кира вовсю хозяйничала у плиты — жарила то ли пирожки, то ли оладьи размером с небольшое манго. Их с Колей дочери сидели за столом и, тыкая в телефон перепачканными в сахарной пудре и сметане пальцами, смотрели какие-то ролики и, не стесняясь того, что в квартире они не одни, громко смеялись.

— О, Настасья, завтракать с нами будете? — расплылась в улыбке Кира, снимая новую партию непонятных мучных изделий.

При этом я услышала, как царапнула вилка прямо о дно моей не самой дешевой сковороды. Я медленно обвела взглядом царящую кругом вакханалию. Мука стояла чуть поодаль, рядом с ней лежали несколько скорлупок от яиц. Тут же валялся вскрытый пакет с сухими дрожжами, часть которых просыпалась на столешницу.

— Я все уберу после себя. Сначала готовлю — потом прибираюсь, — сказала Кира, верно истолковав выражение моего лица, и вновь влила в раскаленное масло порции будущих «оладий».

Те зашипели и зашкворчали. Несколько брызг попало на соседние конфорки. По кухне вновь поплыл прогорклый дым.

— Вообще-то для этого есть вытяжка! — рявкнула я, подлетая к Кире и включая технику на полную мощность. — И я таким не питаюсь. Не хочу себе язву или гастрит.

Девочки застыли, глядя на меня. Младшая так и не донесла до рта еду, просто сидела в нелепой позе, вылупившись так, словно видела перед собой нечто необычное.

Кира переглянулась с детьми, подмигнула им, и они продолжили уминать ее стряпню, не забывая макать приготовленное нечто в блюдце с сахарной пудрой.

— А Коле такое нравится, — пожала плечами Кира. — Он, кстати, уже уехал на работу.

Она сказала это таким тоном, словно мы с нею каждое утро встречались на кухне, где обменивались новостями или информацией о том, где находился наш «муж на двоих».

Чертыхнувшись, я вернулась обратно в комнату Никитки. Позавтракать могу и на работе, а сейчас главное забрать сына, по которому я уже до чертиков успела соскучиться.

— Вы ведь знали об этой Кире? — шепотом спросила я у свекрови, когда приехала за сыном.

Никита как раз убежал в комнату, где забыл свою машинку, и у нас с Верой Артемьевной была минутка быстро обменяться парой слов.

— Не знала, — отрезала свекровь и посмотрела на меня со значением во взгляде.

Я тут же почувствовала — она не лжет.

— Он рассказал на днях. Что у него женщина есть в поселке, что детей двоих родили они еще до тебя. И что сейчас нужно их перевезти к себе, вроде дом у них сгорел, что ли.

Это была едва ли не самая длинная тирада, которую я слышала от Веры Артемьевны за всю свою жизнь. Мои отношения со свекровью теплыми назвать я не могла. Но мама Коли помогала с Никиткой, а большего мне было и не нужно.

— Ясно, — только и кивнула я, присаживаясь на табурет и теребя в руках комбинезон сына.

— Что делать теперь будешь? — спросила меня свекровь.

Я пожала плечами. Знать бы, как поступать дальше, не было бы так погано на душе.

— Пока буду плыть по течению, — вздохнула в ответ. — Если только вы меня и Никитку у себя не приютите.

Я вскинула взгляд на свекровь. Она тут же закрылась. От женщины, вроде как с сочувствием отнесшейся к ситуации, в которую я попала, не осталось и следа.

— Нет, Анастасия. Мы уже обсуждали это и я останусь на своем до гробовой доски. Это моя квартира и я хочу в ней дожить спокойно одна.

— Но мы не будем вам мешать! — в запале произнесла я, видя, как Никитка уже мчится к нам на всех парах. — Мы… — собиралась продолжить, но увидела по лицу свекрови, что это бесполезно.

Она замкнулась еще больше, поджала губы и не стала дослушивать.

— А, вот и ты, молодой человек, — обратилась Вера Артемьевна к внуку. — Собирайся скорее, уже давно пора в садик.