Они не люди. Книга третья

– Что вы со мной сделали?.. Раньше… такого не было… – руки колдуна задрожали, и кувшин выскользнул, но не полетел, а медленно поплыл вниз. Див внезапно оказался совсем рядом и заглянул прямо в глаза, причем в его взгляде Аверину почудилось беспокойство. И тут за спиной раздался отчаянный крик Кузи:

– Отпусти его! Ты же его убиваешь!

Императорский див отпрянул и снова вернулся в кресло:

– Плохо, очень плохо… я не думал, что так выйдет, когда пытался связаться с вами. Я не хочу причинять вам вред. Вам нужно впустить меня, и мы поговорим.

Перед глазами вспыхнул яркий свет, будто бы взорвалась горящая лампа, ноги Аверина подкосились, и он начал падать. Медленно, вместе с кувшином, куда-то в темноту. В этот миг за плечи его схватили горячие руки, и он снова услышал голос Кузи:

– Он ушел. Он ушел, Гермес Аркадьевич.

Аверин вздрогнул и проснулся. Кузины глаза светились в темноте, хотя див был в человеческой форме. И он действительно сжимал плечи колдуна своими руками.

– Проклятие… кажется, я в порядке, – Аверин пошевелился и понял, что лежит на промокшей от пота скомканной простыне. Одеяла на нем не было, видимо, он скинул его во время кошмара.

Кузя отпустил его, и Аверин сел, вытирая рукой со лба холодный, как во сне, пот.

– Как вы?

– Спасибо, Кузя, нормально. Это просто был дурной сон.

– Да какой сон? – Кузя подскочил на кровати. – Он влез в ваш разум! Каким-то образом…

– Что?! – Аверин почувствовал, как по спине пробежал холод. – Ты хочешь сказать, что Императорский див каким-то образом пробрался в мой сон? Но как ему это удалось? И зачем?..

«Впустите меня».

– Он сказал, чтобы я его впустил… – нахмурившись, проговорил Аверин, – что это может значить?

– Сюда? Из Пустоши? – Кузя сполз с кровати и уселся на свой любимый подоконник.

– А ты не слышал его? Мне показалось, что ты тоже был там.

– Я был тут. И видел, что он с вами делает. Думаю, он пытался поговорить. Но вам стало от этого плохо. Очень плохо. Пришлось его прогнать.

Аверин едва различал в темноте лицо Кузи, но был уверен, что сейчас тот самодовольно улыбается.

– Это что же выходит, мне теперь надо опять к брату ехать? – Аверин вздохнул. – Вряд ли он пытался связаться со мной просто от того, что соскучился. Но как он… – колдун провел по руке, где еще довольно болезненно ощущался глубокий порез самурайским мечом. Швы носить минимум неделю.

А что если…

– Кузя, я попробую вызвать его прямо из дома. Возможно, если я открою коридор, он сумеет настроиться на мою кровь. Физическая форма этого дива не распадается, как у других, возможно, он узнает мою кровь.

Кузя соскочил с подоконника:

– Вы же опять себя резать собираетесь? Мне в клетке посидеть? Я, конечно, могу сдерживаться, но это не так и просто. Но вы уверены? А вдруг придет какой-нибудь другой див и сожрет вас?!

– Не надо в клетку. Я не буду делать разрез, нужна всего пара капель. Просто на всякий случай подожди за дверью, пока я буду раскручивать алатырь.

Аверин набрал крови шприцем и, полив ее на алатырь, произнес заклинание и раскрутил звезду. И не успел он поежиться от холода Пустоши, как посреди алатыря появился див. Аверин еще толком не разглядел демонический облик, как его гость обратился человеком и, широко улыбаясь, развел руками:

– Как хорошо, что вы поняли, что мне от вас нужно. Ну здравствуйте, Гермес Аркадьевич. Вы соблаговолите выпустить меня из алатыря или предпочтете разговаривать так?

Дверь приоткрылась, и показалась голова Кузи. Критически оглядев гостя, див демонстративно поморщился:

– Тебе нужна одежда. Гермесу Аркадьевичу не нравится, когда люди ходят по дому голыми. – И Кузя скрылся, громко хлопнув дверью.

– Неужели мой внешний вид смущает вас? – усмехнувшись, спросил бывший Императорский див. – А если так?

В центре узора появилась совсем юная девочка. Худая, смуглая, с огромными темными глазами и длинными, до середины икры, черными волнистыми волосами.

– А так? – нежным голосом повторила она.

Аверин склонил голову набок:

– Если вы хотели сделать мне приятное, то ошиблись. Мне не нравится рассматривать давно умерших детей.

Он наклонился и убрал одну из деталей узора:

– Выходите. Сейчас Кузя принесет одежду.

– Хм… Но я всё же попробую еще раз. Возможно, вас привлекают зрелые женщины.

На месте девочки появилась девушка лет двадцати пяти, прекрасная, словно выточенная из слоновой кости изящная статуэтка, и с такой тонкой талией, что, казалось, ее можно обхватить пальцами. Высокая аккуратная грудь и широкие, но не тяжелые бедра придавали фигуре удивительную женственность. Нежные, тонкие черты лица, бирюзовые, как морская волна, глаза и длинные каштановые волосы. Девушка была красива какой-то неземной красотой.

– И заметьте, – соблазнительно улыбаясь, проговорил див, – никакого насилия. Эта благородная особа, испугавшись, что ее красота увянет, и желая сохранить ее в веках, сама велела мне сожрать ее. Я лишь исполнил ее волю. И колдуны не чувствуют моих личин, никаких неприятных ощущений, верно, Гермес Аркадьевич?

Див шагнул вперед, но тут дверь снова открылась и появился Кузя: