Они не люди. Книга третья

— Раньше считалось, что в коридор может войти только див, но не человек. Аркадий Филиппович придумал технологию, — сказал Анонимус, — я крепко держал его, а он открывал коридор. Меня тут же затягивало в проход. Так мы оба попадали в Пустошь. В Пустоши я сразу отпускал хозяина, и он очень быстро, пока выход не закрылся, прочерчивал его своей кровью. Кровь удерживает проход минуты две. Потом рисунок необходимо обновлять.

— А там? Что нужно делать, чтобы выжить?

— Главное — теплая одежда. В Пустоши низкие температуры, по замерам его сиятельства один раз было минус 45 по Цельсию, а второй — минус 56.

— Значит, температура меняется, — заметил Аверин и добавил: — Что еще?

— Связь. Она должна быть очень сильной, поэтому каждый раз перед переходом Аркадий Филиппович давал мне много своей крови. И в Пустоши я должен постоянно получать небольшую дозу крови, иначе и связь, и мое материальное тело очень быстро разрушатся. Его сиятельство использовал восковые капсулы. В Пустоши достать живую кровь возможности нет.

— Я понял, надо сделать капсулы.

Зачарованные капсулы с кровью обычно служили для того, чтобы быстро подлечить дива во время боя или сразу после него, нарисовать какой-нибудь знак, когда колдун ограничен по времени или рядом находится див, способный напасть, если в спешке порезать себя сильнее, чем нужно. Каждый колдун сам изготовлял их, рассчитывая дозу крови, которую они вмещали. Ошибешься с дозой — потеряешь контроль над дивом.

В современном мире восковые капсулы заменили на желатиновые. И их можно было купить в любой лавке для колдунов. Чтобы кровь хранилась дольше, капсулы зачаровывали чародеи.

Наверняка у Любавы есть формы, и она поможет их подготовить.

— А как вы выходили обратно? — спросил Аверин.

— Его сиятельство снова обновлял выход кровью и уходил через него. Потом, уже снаружи, призывал меня.

— Призывал? Была нужна жертва? Или она нужна, только если материальное тело дива полностью разрушено?

— Да, я возвращался в том же теле. Поэтому мы обходились курицей, чтобы я чувствовал направление. И мог утолить голод. После Пустоши он очень силен и туманит разум. И, хозяин, вам надо знать, когда вы встретите Кузю. Ваша связь с ним разрушена. Он вас пока помнит и чувствует, но контролировать его вы не сможете. Голод может заставить его напасть.

— Что же, звучит не очень сложно, — Аверин постарался изобразить уверенную улыбку. Но Анонимус смотрел на него серьезно и встревожено.

— Вы в очень плохой форме, — наконец сказал он.

— Да… — вздохнул Аверин, — вот что. Мы с тобой оба отлично знаем, что я идиот. Поэтому предлагаю больше это не обсуждать. Ты сам говорил, как быстро разрушается связь в Пустоши. И мы понятия не имеем, почему Кузя до сих пор смог сохранить какое-то ее подобие. Этого ведь нет в записях отца?

— Нет, — подтвердил Анонимус.

— Поэтому времени восстанавливать форму у меня нет. Эта призрачная связь может порваться в любой момент. Кузя может потерять ориентир. Его могут там сожрать, в конце концов. Ведь так?

— Да, — согласился див. — Что вы собираетесь делать, если найдете его?

— Дам ему своей крови, чтобы его память не разрушилась и он продолжал меня помнить. И оставлю знак, тогда он не потеряет проход. Таким образом выиграю время. Если не блокировать коридор, его будет видно с той стороны?

— Полагаю, что да. И какое-то время сохранится след вашей крови.

— Тогда действуем. Позови Любаву, пожалуйста.

Пока Аверин ждал племянницу, он отыскал в одном из ящиков свои старые инструменты. Здесь были и скальпель, и набор игл, и шприцы, и даже жгуты, старые, но еще вполне годные.

В двери постучали.

— Да, заходи, — он вынул шприцы из стерилизатора и сложил в раковину. Их нужно хорошо вымыть.

Вошла Любава. И с интересом стала наблюдать за приготовлениями.

— У тебя, случайно, нет желатиновых капсул?

— Есть. И для порошков, и для жидкости. Вам для крови, наверное?

— Да. И поможешь их потом зачаровать?

— Конечно, — Любава подошла к полке и указала на коробку наверху: — Достаньте, пожалуйста. Я нечасто ими пользуюсь и обычно прошу Анонимуса.

Он выдвинул коробку и поставил на стол. В ней оказалось несколько банок с капсулами разного размера. Совсем больших не было, но ничего, вместо них он использует большие шприцы. Главное, чтобы кровь не замерзла и шприцы не лопнули от холода.

— Хм. А можешь ты наложить какие-нибудь чары, чтобы кровь подольше не замерзала?

— Могу, конечно, — она улыбнулась, — вы будете сейчас кровь набирать?

— Да, — подтвердил Аверин и снова вернулся к мытью шприцев.

— Много?

— Ну… — он задумался, — думаю, да.

— Тогда я вам отвар сделаю. Для улучшения тока крови и быстрого восстановления.

Он повернулся:

— Вот это было бы здорово.

— Подождите, — она наклонила голову и вышла из комнаты.

Аверин домыл шприцы и поставил на плиту кипятить. Сейчас в комнату вызовов был проведен газ, а в детстве здесь стояла печь, которую молча топил Анонимус. Надо же… Мог ли Гера тогда подумать, что «презирающий» его фамильяр сейчас в лепешку готов разбиться, лишь бы помочь?