Они не люди. Книга вторая

— И тем не менее ты согласна мне помочь?

— Согласна. В этом вы правы.

— И почему же?

— Я уже сказала, сейчас мир стал намного лучше. И многие люди, и не только люди, прилагают множество усилий, чтобы сделать его еще более хорошим местом. И я ненавижу подонков, которые пытаются тащить его назад, в темные времена. Поэтому я вам помогу. Мне нужно притвориться вашим дивом?

— И не только. Тебе нужно будет не притворяться. Тебе нужно будет им стать.

— Стать?

— Да. В этом клубе полно дивов и немало колдунов. Они сразу заметят, что ты не принадлежишь никому из присутствующих.

— И… вы хотите привязать меня к себе?

— Да. На короткое время, естественно. Иначе не получится, ты же фамильяр.

— Что же, тогда нам нужно поговорить с Алешей. Только он может дать такое разрешение.

За Алешей она сходила сама. Когда она вкатила кресло с мальчиком в гостиную, лицо у того было очень серьезным и сосредоточенным. Похоже, она уже успела что-то рассказать.

Аверин улыбнулся:

— Ну что Алеша, одолжишь мне ненадолго свою маму?

Мальчик серьезно посмотрел на него:

— Ывы п-йдете спа-а-асать ди-ав? И ль-юдей?

— Да, Алеша. Людей я уже спас, четырех девушек, их хотели мучить и жестоко убить. А дивов мучают и убивают до сих пор. Я должен их спасти. Твоя мама обещала мне помочь, но только если ты разрешишь. Ты должен отпустить ее, чтобы я мог… — он попытался подобрать слово.

— П-йи-вязать. Я зна-а-йу, я чи-ита-й.

Аверин встал, подошел и наклонился к нему:

— Ты ведь знаешь, кто твоя мама? Так?

Мальчик наклонил голову.

— Я не ма-й-ень-кий.

— Вот и отлично. Тогда договорились? — он протянул Алеше руку. — Я зайду вечером и приготовлю всё к обряду.

Мальчик пожал руку и снова наклонил голову.

— Отлично, — Аверин обернулся к Анастасии:

— Тогда подбери подходящую личину под это, — он показал на сумку, которую принес с собой.

— Что это?

— Ханьфу. Сейчас можно купить едва ли не в любом магазине. У твоего облика должны быть черные волосы. Постарайся как-нибудь воткнуть в них заколки, которые я принес. Будем самыми модными в этом гадюшнике.

Внешность у чародея Аверин сделал себе вполне европейскую. Даже чем-то похожую на собственную, только чуть помладше и с другой формой лица. Цвет глаз и волосы оставил прежними. И, посмотрев в зеркало, остался доволен. Узнать будет затруднительно, а отвращения эта личина не вызывала. Оставалось решить еще один важный вопрос.

Он набрал номер брата.

— Поместье графа Аверина.

— Анонимус, это я. Позови Василя.

— Слушаюсь.

— О, это ты, привет, — раздался в трубке голос брата, — ты уже вернулся из столицы? Приедешь, расскажешь, как всё прошло?

— Конечно, обязательно. Сразу же, как только освобожусь. Слушай, у меня к тебе важное дело.

— Конечно, говори.

— У тебя, случайно, нет яхты?

— Случайно, есть. А тебе какую надо?

— У тебя их несколько, что ли?

— Три. Я поэтому и спрашиваю, для чего тебе. Просто прокатиться недалеко или погулять с большой компанией? И где? По Ладоге или по заливу?

— Ох, ничего себе вопросы… мне нужно от Приморска добраться до Бьёркского архипелага.

— Понятия не имею, где это.

— Ладно. Мне нужно что-то, что выглядит прилично и при этом не перевернется зимой на море. Кузя умеет летать, а я, к сожалению, нет.

— А, ну возьми тогда «Чайку». Она надежная, морская. А что, там навигацию открыли?

— Не совсем… там работают ледоколы.

— А, ну отлично.

— Еще нужно перевезти ее в Приморск. Желательно по суше.

— Ну-у это вообще не проблема. Перевезем в лучшем виде. Тебе когда надо?

— Завтра.

— Завтра? Ну… хорошо, тогда я сейчас позвоню и договорюсь.

Вечером, как и обещал, Аверин отправился к Анастасии.

Он позвонил в ворота и обомлел. Калитку ему открыла юная китаянка.

Протянув руку, она увлекла его в сад.

Только мурашки по коже подсказали, кто перед ним на самом деле.

— Ничего себе… это что, настоящая китаянка? — совершенно искренне удивился он.

— Японка. Я расскажу, только пойдемте в дом, тут холодно для шелкового платья. Я, конечно, не простыну, но это всё равно неприятно.

Аверин пошел за дивой. Вот что имел в виду Кузя, когда отказался от пальто. Див не пострадает от последствий переохлаждения. Но даже сейчас, глядя на хрупкие плечи китаянки-японки Анастасии, Аверину захотелось прикрыть их.

Когда они зашли в дом, Анастасия забрала его пальто, шапку и, опустившись на колени, расшнуровала и сняла ботинки. Всё это она проделала с удивительной грациозностью.

— Выглядит потрясающе, — одобрил Аверин, — так когда ты успела сожрать японку?

— В восемнадцатом году мы с госпожой и детьми уехали на Дальний Восток. Там в то время было гораздо спокойнее. В Хабаровске в поезд села семья японцев, ехали во Владивосток. Старшая дочь оказалась больна, а к вечеру ей стало совсем плохо — тиф. Моя хозяйка велела мне немедленно убрать из вагона заразную девушку.

— А скажи, ты помнишь историю каждой своей личины?

— Да, конечно. От некоторых у меня даже осталась частичная память. Я храню ее.

— Хранишь? Серьезно? Ты бережешь память своих жертв? Зачем? В ней что-то полезное?

Она подняла уголки ярко накрашенных губ:

— Нет. Ее ценность в другом. Понимаете, ситуации и обстоятельства бывают очень разными.