Они не люди. Книга вторая

А на сцене продолжалось представление. Пьяной толпе уже мало было танцующих девушек, хотелось чего-то погорячее. А обладатели собственных дивов жаждали внимания публики. Хозяева фамильяров выводили их на сцену, и распорядитель «вечеринки» объявлял, что же сейчас всем предстоит увидеть. Некоторые после демонстраций «умений» предлагали обмен, некоторые — попользовать своих дивов за деньги. Здесь собрались не только богачи, но и желающие подзаработать.

Один из таких вывел на сцену симпатичного юношу вполне аристократичной внешности, одетого в набедренную повязку. По ощущениям Аверин понял, что див под личиной. Интересно, кем изначально был этот мальчик? Сыном враждебного рода? Или, наоборот, неудачливым хозяином дива? Впрочем, сейчас самому диву с хозяином не повезло.

Тот вышел в костюме то ли факира, то ли йога, Аверин в этом плохо разбирался. В руках у дива была длинная доска с редко торчащими из нее длинными гвоздями.

Див положил доску на сцену и послушно лег ничком сверху. «Факир» забрался к нему на спину и сделал несколько шагов. Гвозди вошли в тело дива примерно на треть. Юноша всхлипнул, и из его глаз потекли крупные слезы.

Это был довольно сильный див, фамильяр, поэтому Аверин не мог сказать точно, правда ли это слезы боли, или часть представления.

— Внимание, — закричал распорядитель, — всего за сто рублей любая женщина может взойти на этого милого юношу! Мужчина — за сто пятьдесят! Потому что мужчина тяжелее и причинит ему больше страданий, а хозяин заботится о своем мальчике!

— А попрыгать? — раздалось из зала, вызвав взрыв общего хохота.

— А попрыгать — триста! — с ослепительной улыбкой объявил распорядитель.

Зал содрогнулся от смеха.

Это же сколько нужно выпить, чтобы превратиться в натуральных зверей?.. Или дело не в алкоголе, просто здесь собрались такие люди? Над кем они издеваются в своей обычной жизни? Над подчиненными? Женами? Детьми?

Кто-то полез на сцену.

К счастью, появилась Анастасия с подносом. И Аверин отвлекся на еду, радуясь, что может по убедительной причине не смотреть.

Еда оказалась вкусной. Но не сильно подняла настроение. Аверин чувствовал злость, выкрики пьяной толпы вызывали у него омерзение, больше всего хотелось вскочить, призвать Плеть и сполна дать пьяному быдлу насладиться кровью и страданиями.

Он скосил глаза на Кузю и Анастасию. Что бы ни чувствовали сейчас дивы, по ним это заметно не было. Анастасия все так же покорно смотрела в пол, а Кузя принялся вылизывать лапу. Неплохо, кот тоже способен держать себя в руках.

Наконец пытки «юноши» закончились. Див поднялся с гвоздей и, всхлипывая, повернулся и показал толпе свою спину, вызвав новый шквал восторга. Под дружный вой он ушел вслед за хозяином.

Но Аверин запомнил его лицо. Да, пока предъявить хозяину нечего, но он поищет. У таких людей полно грешков.

— Внимание, а теперь аукцион, — громко объявил распорядитель.

На сцену вышел див. Высокий яркий блондин, лет тридцати на вид, с отличной спортивной рельефной фигурой. При взгляде на него сразу в голову приходило словосочетание «истинный ариец». И это могло быть правдой: див был весьма силен и вполне мог заполучить «арийскую» личину во время войны.

Его шея и руки были скованы серебряными колодками с изображением имперского орла. Див поздоровался с публикой по-немецки.

Аверин понял, что угадал: этот образ был частью представления.

Хозяин, мужчина средних лет в мешковатом костюме, сильно толкнул дива в спину и ударил по ногам серебряным стеком.

— На колени, швайне! — крикнул он.

Див упал на сцену лицом вперед, но в последний момент поймал баланс и остался стоять на коленях. На его спине красовалась вырезанная свастика.

Следом за выступающими вынесли тумбы, на которых лежали хлысты, крючья, стеки и еще какие-то приспособления.

Распорядитель обвел рукой тумбы:

— Есть желающие самолично наказать фашистскую тварь? — воскликнул он.

— Да-да-а! — взревела публика.

— Каждый из вас может это сделать, любым из предметов, лежащих на этой тумбе! Итак, десять минут наказания фашиста — всего пятьсот рублей.

— Пятьсот пятьдесят, — крикнул кто-то. Аверин только вздохнул. Этот див воевал когда-то за омерзительных уродов, которые сейчас орут в пьяном неистовстве и жажде крови.

Все колдуны и дивы — военнообязанные. И не было ни одного фамильяра или государственного дива, который так или иначе не участвовал бы в войне. Устроить такое… Но, возможно, это сыграет на руку. Как минимум присутствующим уже можно вменить оскорбление государственной символики и глумление над Победой Империи.

— Кузя, запоминай, — Аверин повернул голову в сторону своего дива и нахмурился. Кузя не сводил взгляда со сцены. И вдруг начал издавать тихие прерывистые звуки:

— Мя-мя-мя-мя.

— В чем дело?

Анастасия подползла поближе и проговорила шепотом:

— Я не знаю, кто это такой, но Кузя говорит, что див на сцене — Владимир.

Проклятие!

Аверин прикусил палец. Управление! Как, каким образом они здесь? Они начали расследование по убийству дивы? Но как они оказались на острове раньше, чем он? Ведь в представлении точно участвуют не новички.