Они окружали Сталина

Сами методы, какими велось строительство и развитие Москвы, эволюционировали при Кагановиче не в лучшую сторону. В 20-е годы советская архитектура выдвинула много новых идей. С приходом Кагановича к руководству Московской партийной организацией большая часть этого опыта была всерьез и надолго забыта. Пресеклось строительство домов-коммун и домов «переходного типа» – впоследствии эти идеи были позаимствованы и получили распространение в Швеции. Архитектурные конкурсы постепенно теряли значение.

Во все времена и во всех странах политическое руководство активно участвует в принятии решений о строительстве крупных объектов. Но в СССР в 30-е годы роль политиков оказалась гипертрофированной и в этой области. Не будучи архитектором, Каганович лично указал, что новое здание Театра Красной Армии нужно строить в форме пятиугольной звезды – это было, конечно, бессмысленное решение, так как увидеть звезду можно разве что с вертолета.

В разгар строительства Дома радиокомитета на Колхозной площади кто-то из руководителей страны отрицательно высказался о вырисовывавшихся формах здания. Главный архитектор был отстранен. Каганович пригласил большую группу архитекторов и за столом с обильным угощением предложил «спасти» стройку. Никто не хотел браться за столь трудный объект. Тогда Каганович взял список приглашенных и назвал первую по алфавиту фамилию – архитектор Булгаков. Знакомые «избранника» восприняли это назначение чуть ли не как смертный приговор, но в дальнейшем все, к счастью, обошлось благополучно. И хотя проект Булгакова тоже был не во всем доведен до конца, архитектор обрел известность и авторитет.

При Кагановиче были построены Дом Общества политкаторжан (ныне Театр-студия киноактера), Военная академия им. Фрунзе, Военно-политическая академия им. Ленина на Садовой (возле знаменитой ныне булгаковскон квартиры № 50), Северный речной вокзал, здание комбината газеты «Правда», здания наркоматов – Наркомлеса, Наркомзема, Наркомлегпрома…

В 1935 году Каганович, получив новое назначение, передал руководство Московской городской и областной партийной организацией Н. С. Хрущеву. Именно Каганович выдвинул Хрущева сначала на роль руководителя Бауманского и Краснопресненского райкомов партии, а затем сделал его своим заместителем по Московской организации.

В зените

1935 год был звездным часом Кагановича. Звездным, но не безоблачным, как мы убедимся далее.

7 января колхозник Поляков приветствует III съезд Советов Московской области. «Заключительный возгластов. Полякова: – Да здравствует великий Сталин! Да здравствует его ближайший соратник, любимый руководитель московских большевиков тов. Л. М. Каганович! – тонет в аплодисментах, которые с новой силой возобновляются и переходят в бурную продолжительную овацию при предложении послать приветствия товарищам Сталину и Кагановичу»[73].

Сталин отсутствует. Каганович сидит в президиуме. и выслушивает ритуальное послание, адресованное ему. Это не первый и не последний случай, когда его величают «ближайшим соратником», «лучшим учеником» Хозяина. Впрочем, подобными эпитетами награждают его лишь восторженные рабочие и колхозники, в лучшем случае – в редакционных статьях. Официально никаким заявлений об особой близости Кагановича к Сталину не делается. Сам Сталин не опровергает и не подтверждает это.

28 февраля 1935 года, в последний день зимы, происходит частичная «рокировка» должностей: наркомпути А. А. Андреев становится секретарем ЦК ВКП(б), а Каганович занимает его место в НКПС, сохраняя за собой пост секретаря ЦК; однако он теряет два другим важнейших поста – первого секретаря Московского комитета партии и председателя Комиссии партийной контроля при ЦК ВКП(б). Освободившиеся места занимают молодые и «растущие» – Хрущев и Ежов соответственно.