Они под запретом (СИ)

Сердце волнительно стучит, когда наши взгляды снова встречаются. Я знаю, что бывает, когда Арсений так смотрит. Мы занимаемся сексом. И я конечно тоже его хочу. Стоит только представить, как он подходит ко мне и кладет руки на бедра, живот наливается тяжестью. И тут же становится страшно. А вдруг секс может навредить ребенку? Арсений ничего о нем не знает, и вся ответственность лежит на мне.

— У тебя снова такое лицо, как будто ты десятизначные цифры в уме складываешь, — усмехнувшись, Арсений скидывает рубашку и подходит ко мне вплотную. Запах его кожи оседает на вкусовых рецепторах, заставляя непроизвольно сглотнуть. Такой красивый и такой сильный. Я так тебя люблю.

Не дождавшись, пока я подниму глаза, Арсений тянет мой подбородок вверх, пока наши губы не соприкасаются. Поцелуй выходит неторопливым и нежным, но все равно разжигает во мне самый настоящий пожар. 

Я обнимаю его голые плечи, послушно вытягиваю руки вверх, когда он стягивает с меня свитер. Завтра Арсений уедет, а я хочу оставить себе кусочек нашего идеального настоящего. Будет ли он смотреть на меня после, так как смотрит сейчас? Я не знаю.

— Можно попрошу? — лепечу я, когда стянув мои джинсы, Арсений придавливает меня своим телом. Его расширенные зрачки смотрят в мои, требуя продолжать. Я хочу попросить его быть осторожнее, но это слово наверняка вызовет подозрения, поэтому говорю по-другому: — Будь понежнее. Пожалуйста.

Вместо ответа он меня целует, давая понять, что услышал. Его движения непривычно медленные и глубокие, от каждого толчка поджимаются пальцы, и в животе словно распускается огненный цветок. 

Я глажу его лицо и, несмотря на то, что от оргазма меня отделяет не больше минуты, вновь испытываю жгучее желание разреветься. Потому что так сильно виновата перед ним и потому что так сильно его люблю.

49

«Ты на работе? Набери меня как будет время».

Я дважды перечитываю это сообщение. Почему Луиза мне написала, а не позвонила? И почему просит ей набрать? Она что-то заподозрила? Или узнала? Но откуда? О моей беременности осведомлены только я и врач.

Как же это невыносимо — носить эту ложь в себе и от любого косого взгляда ощущать себя преступницей. Сегодня Таня поинтересовалась, почему я вдруг вдруг перестала пить кофе, и первая мысль, которая пришла мне в голову — это то, что она тоже подозревает. Настоящее сумасшествие. Бедный мой ребенок. Его нерадивая мама держит его в постоянном стрессе.

Глубоко вздохнув, я перезваниваю сестре. Нужно смотреть на вещи трезво. Узнать о моем обмане ей не от куда, поэтому по возможности виноватого тона нужно избежать .

— Привет. 

— Привет-привет! — весело раздается в трубке. — Как дела? Решила не звонить, чтобы не отрывать тебя от работы.

Я даже начинаю улыбаться: сестра разговаривает со мной совсем как раньше. И следом тут же догоняет невеселая мысль: а надолго ли? С тех пор, как я узнала о беременности, любая радость омрачается таким образом.

— Все нормально. А как ты? Чем занимаешься? Мы были в Одинцово вчера, но тебя там не было.

— А! Мы с Мишаней ходили в театр на «Чайку» в новой версии. Мне супер понравилось. Да и вообще приятно иногда выгулять вечернее платье.

— Здорово. Очень за вас рада.

— Ты сегодня чем занята? Давай в «Малину» сходим. Арс все равно в командировке пока, а у меня как раз настроение на парочку аперолей.

Мои мысли начинают быстро и сбивчиво циркулировать. Луиза хочет увидеться, чтобы выпить и поболтать. Наверняка хочет расспросить меня о брате и наконец рассказать о своих отношениях с Мишей. Тоже выбрасывает белый флаг. И я конечно очень хочу пойти. Очень. Но мне нельзя пить, а если я откажусь, Луиза обязательно меня заподозрит. Начнет расспрашивать о причинах, а я не смогу правдоподобно соврать. Да я и не хочу врать. Устала. Как люди вообще так спокойно врут? Не вздрагивая и не мучаясь угрызениями совести?

— Я хочу с тобой встретиться, но боюсь сегодня не получится. — заволновавшись, что своим отказом спугну желание сестры вернуться к прежнему общению, я спешно тараторю: — Ты только не обижайся, пожалуйста. Я тебе потом как-нибудь все объясню. В другой раз. Не обижаешься?

— Да не обижаюсь, конечно, — фыркает Луиза. — У тебя точно все нормально? Я просто подумала, вдруг ты без Арса заскучала.

Я снова глубоко вдыхаю, чтобы справиться с наплывом сентиментальности. Какая все-таки сестра классная. Арсений уехал, и она тут же подумала обо мне. Если во время беременности кого-то одолевают тошнота и резко возросший аппетит, то меня — эмоции. Глаза постоянно на мокром месте. Надеюсь, на сегодняшнем приеме врач что-нибудь выпишет, а то к моменту родов меня можно будет смело завязывать в смирительную рубашку. 

— Точно-точно. Я обязательно тебе позвоню, когда появится возможность встретиться. И передавай привет Мише. Он очень классный.

— Знаю, — со смешком произносит сестра. — Ладно, не буду отвлекать. Звони, как что.