Они сражались за реальности

В реальности Земля-2876 в начале двадцатых годов из Тибета в Россию и Европу неизвестные Учителя человечества отправили два таинственных осколка метеорита – электролиты. На их поверхности проступают буквы, пророчащие суть будущих событий и политические перспективы. Камни распространяют мощное космическое излучение, а излучение может оказывать влияние на целые народы в момент принятия серьезных решений. Самое главное: электролит – ключ, открывающий проход к земной оси. Знания погибших цивилизаций, как полагали ученые в черной форме, должны были возродиться в обновленном мире. Обновление – это война, истинная гигиена мира.

Один осколок махатмы предлагали через Николая Рериха Лиге Наций, но организация почему-то отказалась от обладания сакральным предметом.

– Не отказывались они от метеорита,– усмехнулся Дзержинский, сжав кулак.– От греха подальше мы изъяли камень у Николая и поместили в спецхран. На нем такие буквы проступали, что никому показывать нельзя! Владимир Ильич прочитал всего пару фраз, так ему сразу сделалось не по себе. Следуя инструкциям просветленных старцев, камень надо было вернуть в Тибет. Электролит должен был быть водружен на башне Шамбалы, что Рерих и собирался сделать собственноручно… После изъятия камня Коля на нас сильно обозлился и в Россию больше не вернулся, предпочел в Индии свои пейзажики рисовать. Искупить кровью свою ошибку смелости не каждому достанет! Второй камень мы не нашли, хотя Ильич получал сигналы от немецких товарищей, что камушек где-то у них.

Владимиров покривился и продолжил:

– Теперь эти товарищи, которые нам давно уже даже и не камрады, прут по горам, как танки по равнине. Они столковались с черными ламами, те у них в проводниках. Экзотический караван охраняют егеря из девятнадцатой горно-пехотной бригады «Эдельвейс». Противник серьезный. У наших задача одна: «изъять», как вы любите выражаться, электролит любыми способами. Командует разведгруппой Николай Кузнецов. Вместе с ним отправились на задание Шаманов и Задов. Латын до службы в отряде одно время жил на Тибете, совершал паломничество. Места для него знакомые. Группа небольшая, в глаза бросаться не будет. Еще он сказал, что у Левы подходящие родинки…

– А что сказал Лева, когда узнал о совместном задании с Шамановым? – вяло поинтересовался Дзержинский.

– Все как обычно. Он сказал: «Я гор не видел, но люблю их больше, чем бильярд и карты, вместе взятые. Протестую против невыполнимых заданий. И вообще. Я всех видел, то есть видал». Ничего нового от него не дождешься. Надеюсь, совместный поход примирит Шаманова и Задова. Конечно, если вернутся.

– Командует группой Николай, как и в прошлый раз. Символично!

Феликс выжидательно смотрел на командира отряда. Владимиров рассказывал пространно и во всех деталях, дивясь самому себе. Впрочем, чему удивляться? Атмосфера располагала к подробностям, особенно если учесть, что Дмитрий Евгеньевич был редким гостем в подвалах отдела контрразведки. Ну, не любил он подвалы, что тут поделаешь?

– Я вот что подумал: надо связаться по вашим каналам с Летучим отрядом и прикрыть наших с воздуха. Задание очень важное для целого пучка реальностей. Если надо, перебросим соколов на нашей карусели, без лимита праны-маны.– Владимиров замолчал, ожидая ответа.

– Туда и обратно?! – уточнил Феликс.

– Конечно! Как же иначе? – удивленно развел руками Владимиров.– А-а! Понятно. Вы им в прошлый раз билет в один конец выписали. Конечная точка маршрута – Африка. С глаз долой – из сердца вон. Понима-а-аю!

Дзержинский промолчал. Он сосредоточенно ковырял пальцем темное пятно на зеленом сукне стола. Наконец, словно очнувшись, Железный Феликс кивнул.

Владимиров крепко пожал на прощание руку Эдмундовичу и вышел из крохотного кабинета, аккуратно прикрыв за собой железную дверь. Феликс скривился и остервенело подул на ладонь. Ручкаться с командиром было почти то же самое, что с гидравлическим прессом.

Из коридора подземелья донеслось громкое «…а-ать!» и удаляющаяся ругань. Контрразведчик улыбнулся. Сам он привык к низким сводам. Мелькнула мысль: «Надо выкрутить еще пару лампочек – вообще заходить перестанет».

Продолжая улыбаться, Дзержинский достал из сейфа старый эбонитовый телефон, покрытый толстым слоем пыли. Оттуда же он вытащил и надел толстые резиновые перчатки с раструбами до локтей. Феликс осторожно подсоединил витой телефонный шнур к проводу, на котором висела лампа. Лампочка под железным абажуром пару раз мигнула и стала гореть вполнакала. Кабинет погрузился в сумрак. На перчатках замерцали зеленоватым светом причудливые руны и каббалистические знаки, складывающиеся в причудливый узор. Ярче всех зловеще светился прямоугольный штамп «Завод Резинмаш Красмаг. Изделие №2». От качающейся лампы по углам заплясали причудливые, страшные тени. Казалось, они о чем-то совещаются, собираясь в самом темном углу на митинг. Феликс, воровато оглядываясь за спину, снял трубку и набрал четырехзначный номер. В мембране громко щелкнуло.