Они сражались за реальности

– Прошла информация о загадочной пещере под Чистым ледником, которая якобы открывает ворота в Шамбалу. Три независимых экспедиции пытались пробраться туда. Нашу разведгруппу возглавлял Святогор. Внезапная перемена погоды в последний момент всегда разворачивала искателей обратно. Наша группа прошла дальше всех. Когда до предполагаемого входа в пещеру осталось несколько десятков метров, разыгралась метель, хотя буквально минуту назад ярко светило солнце. Мы быстро установили палатки и не вылезали из них несколько дней. Сильный ветер и непроницаемая мгла не давали двигаться ни вперед, ни назад. Наконец мы решились и с большим трудом вырвались из снежного плена обратно. Было ощущение, словно кто-то размешивал ложкой манную кашу, а мы с товарищами вместо сливочного масла болтались в центре кастрюльки. Как только мы отошли на несколько метров, небо снова прояснилось, пурга стихла.

– Почему вы об этом никогда не рассказывали?

– У нас были потери,– ответил коротко Шаманов и повернулся на бок, показывая, что разговор окончен. Память о трагических неудачах живет подолгу, иногда дольше непосредственных участников и очевидцев тяжелых событий. Иногда величина потерь целиком определяет отношение к событию, с лихвой перекрывая радость победы.

Кузнецов прислушался: ветер уже не так бушевал. В хлопках и треске ткани он уже слышал нечто убаюкивающее и провалился в сладкий сон.

…Николай проснулся. Исчезло гудение пурги. Ветер больше не барабанил в тент палатки. Он вытащил руку из спального мешка и поднес циферблат командирских часов к глазам. Фосфоресцирующие стрелки показывали, что Задов должен был уже пару часов назад разбудить его для смены на посту. Левино человеколюбие пришло бы в голову последним в ряду многих причин его неявки. Кузнецов сунул ноги в горные ботинки и перепоясался ремнем с кобурой. Зашнуровываться он не стал, на ощупь расстегнул кобуру и достал пистолет. В углу всхрапнул Шаманов. Николай осторожно отогнул полог и выглянул в тамбур палатки. Рядом с расстегнутым входом спал, свернувшись калачиком, Задов. Ни холод, ни наметенный ветром снег его не тревожили. Ему все было нипочем. Пуховое обмундирование и альпийская штормовка надежно защищали от холода. Только ресницы покрылись инеем. Спящий красавец снежного царства громко сопел и видел десятый сон. Переохлаждение или обморожение Леве не грозило.

Кузнецов одним прыжком выскочил из палатки и, перекатившись по снегу в сторону, занял позицию для стрельбы лежа. Вокруг не было ни души. Ярко светило солнце на искрящемся насте. В вышине слышался рыскающий посвист ветра. Николай встал, отряхивая прилипший к форме снег. Внимательно огляделся. Вокруг палатки шел след, образуя правильный круг. До ближайших скал было метров сто. По веревке неизвестный не мог спуститься. Слишком далеко были ближайшие скалы. Судя по следам, ночной гость спустился с неба, походил вокруг палатки и опять улетел.

Николай присел на корточки, разглядывая свежие отметины на снегу. Гость с неба оставил их недавно. Вчерашние следы десантников замела ночная поземка. На снегу четко отпечатались следы сапог с острым носком. Такие шитые хромачи носил и сам Кузнецов, но в другой обстановке. В горах предпочтение отдают альпийским ботинкам на широкой толстой подошве. Здесь нужна обувь со специальными шипами, а на крутых снежных и ледяных склонах требуются еще и специальные «кошки», которые можно укрепить только на ботинки. Но главное достоинство горных ботинок не в этом. Благодаря тому, что они сделаны из толстой кожи со специальными прокладками в наиболее уязвимых местах стопы, эта обувь спасает ноги от травм, неизбежных при ударах о камни, выступы скал и неровности льда, встречающиеся в горах на каждом шагу.

Капкан исчез. В этом Кузнецов убедился, осторожно разгребая снег на месте его установки. На профессиональную память матерый разведчик никогда не жаловался.

Ничего и никого. Только гигантская дуга горных вершин, царящих в небе. Ледовые конусы пиков сверкали в лучах солнца высоко над черными глыбами горного массива.

Кузнецов вернулся в тамбур палатки и склонился над Задовым. Его ждал еще один сюрприз. Неизвестный гость оставил издевательское послание. На каске горе-часового красовалась процарапанная надпись АНАРХИСТЫ КОЗЛЫ!!! Нацарапали ее чем-то острым и твердым. Любитель гравировок, по-видимому, хорошо знал о прошлых политических убеждения одессита.

Николай постучал стволом парабеллума по каске спящего. Лева заворочался и, не раскрыв глаз, сонно пробормотал:

– Мама, открой дверь. Если это Яша пришел за деньгами, скажи, что меня нет дома. Когда буду, не знаешь.

Кузнецов улыбнулся и, сложив губы трубочкой, пропел, одновременно стукнув по каске сильнее:

– Лю-ютик! Пора вставать!

– Чаровница! – по Левиным губам скользнула улыбка, и он открыл глаза.