Они стучат дважды (СИ)

Не то чтобы Александра была не рада видеть старшего брата Дмитрия, но обстоятельства, при которых они расстались, нельзя было назвать обоюдно-дружескими, но и открытой вражды или ненависти между ними тоже не зародилось. По крайней мере со стороны Александры. Станислав же был настолько же вспыльчивым и эмоциональным, насколько может быть переполненный до краёв чайник, когда температура в ней наконец доходит до точки кипения. Стас еще долго преследовал Александру, предлагая разобраться и вернуться все, как было, но Звягинцева оставалась непреклонной в своём решение. И встретиться сейчас, через несколько лет, показалось девушка верхом случайности и насмешки со стороны этой жизни. Грешила Александра много, и после смерти ее точно ждали не белокрылые ангелы в тогах, но даже это было слишком для ее пропащей души.

Дмитрий как-то грустно вздохнул и повёл плечами.

— Ну… да. Я приставлен к нему, как стажёр. Он остался без напарника, — Дима бросил на Александру осуждающий взгляд и покачал головой, — а мне нужно учиться. Это показалось нам вполне хорошим выходом из затруднительного положения. Мой брат не хотел ждать, пока к нему приставят «очередную раскрашенную фифу, которая побоится ответственности и сбежит через несколько месяцев».

— Он прямо так и сказал? — Александра скептично выгнула бровь и хмыкнула.

— Да, — скупо кивнул Дмитрий. — А потом добавил, что никогда в жизни не назовёт сына Александром. Даже если рядом будут подходящие дни для именин, а звезды на небе скажут, что это единственно правильное имя для сына. Или дочери.

Александра помедлила, прежде чем ответить на заочную колкость Станислава. Вознесенский имел полное право злиться на неё и выплёскивать за спиной яд, потому как сделать это лично он уже никак не мог: замки в квартире Александра поменяла в первый же день расставания, а заветная кнопка «добавить в черный список» спасла не один десяток нервов Звягинцевой. И все же иногда что-то внутри начинало невыносимо тянуть, отзываясь сжимающимся сердцем и охрипшим от немых криков горлом.

Но Александра продолжала упрямо повторять себе, что так было лучше для них обоих.

— Я бы на его месте в принципе не стала заводить детей. Его характер и все лучшие качества должны прерваться на нем.

— Смотрю, вы все еще без ума друг от друга, — Дима хмыкнул, пряча за этим смешок.

Александра неловко усмехнулась и в извиняющемся жесте пожала плечами, мол, «да, у нас все очень сложно».

— Андрей, ты… Где Андрей?

— Кто это? — нахмурился Дмитрий и тряхнул светлыми волосами.

— Мой стажёр, и он… — Александра обернулась: Андрея рядом с ней не было. — И кажется, сейчас он попадёт в самую большую проблему в своей жизни.

Звягинцева даже не сомневалась: Андрей воспользовался тем, что девушка отвлеклась и отправился делать заветные фотографии для отчёта. И Александра не могла точно ответить, что пугало ее больше: перспектива, что Андрей поранится или падёт от ножа сектантов, или же что пострадают как раз последние от врождённой неловкости Морозова. Александра нервно усмехнулась, вспомнив разбитую несколько дней назад урну с прахом несчастного старичка.

И словно в подтверждение слов Звягинцевой согнутая фигура Андрея мелькнула в свете факелов. Сектанты, кажется, не обратили внимания на крадущегося к ним тигром Андрея, а Александра побледнела, стоило девушке заметить с другой сторону вычерченной пентаграммы точно такую же сгорбленную, как и у Морозова фигуру. Она скользила в ночи незаметной тенью, контрастируя с переваливающимся на каждом шагу Андреем, и достигла импровизированного алтаря гораздо раньше, замерев за спиной одного из участников ритуала.

Дмитрий напряженно засопел за спиной Александры. Андрей выглянул из-за могильной плиты и громко щёлкнул затвором камеры на телефоне. Если бы у Александры сейчас были силы — она бы непременно высказала Морозову все, что думает об умственных способностях последнего, но сейчас все ее внимание было больше привлечено к замершим от наглости чужака фигурам. Несколько из них все также продолжали выводить заунывные песнопения. Другие же обернулись в сторону Андрея.

Свет факелов дрогнул под порывом набежавшего ветра, а листва под ногами, закручиваясь в спирали, устремилась к центру пентаграммы. Фигура в белом двинулась в сторону Андрея, вытаскивая из висящих на поясе ножен кинжал.

— Вот и наша жертва, — низкий хриплый голос вырвался из тьмы капюшона. — Все оказалось намного проще, чем я предполагал.

Морозов, казалось, был слишком увеличен рассматриванием фотографий, чтобы заметить высокого человека за своей спиной, но все же упавшая на экран тень его насторожила. Андрей обернулся и тут же отпрыгнул на шаг назад, ловко перешагнув струящиеся по земле тонкие струйки черного тумана. Камера снова щёлкнула, и на этот раз отшатнулась уже фигура в белом, закрыв глаза рукой от яркой вспышки.