Они вернутся

Так что, можно сказать, и для Сергея, и для Юльки вокзал был до некоторой степени «своим», «родным». Но всё равно непонятно — почему он здесь-то вдруг появился? Если это некий реверанс со стороны Духа Бобровки, то что он хочет сказать столь необычным посылом?.. А если же Великий Бобр здесь ни при чем и всё это — лишь созданный воспаленной Сергеевой психикой фантом, то опять же непонятно: почему в подобной роли выступает вокзал?.. Может, это некий бессознательный способ ухода от гнетущей реальности в воспоминания детства? Но разве мало у Сергея других теплых и ярких воспоминаний? Почему же среди них на первое место вырулил именно этот железнодорожный объект?..

Эх, Леха, где же ты? Как бы пригодилась сейчас твоя любовь к логическим рассуждениям — может, и выдвинул бы какое-нибудь более-менее внятное объяснение...

Но Лехи нет... и Юльки нет... Никого нет — только он, Сергей, сидит одиноко посреди темного вокзала, который столь же одиноко стоит посреди темного засыпающего леса... Одиночество в одиночестве... Сергей почувствовал, что его начинает сотрясать мелкая дрожь. Нет, пора с этим кончать.

Старпом встал, встряхнулся, обругал себя. Сколько он тут просидел без толку? Лучше бы по лесу побродил — глядишь, чего-нибудь съестного отыскал бы. А так придется без ужина спать ложиться...

Стоило вспомнить о еде, как желудок, на какое-то время притихший, сейчас же встрепенулся — зароптал и завозмущался с удвоенной силой.

Сергей снова выругался. Надо еще лодку приволочь, пока совсем не стемнело. Или... может, плюнуть — будь что будет?.. Но он тут же сам себе возразил, что к речке всё равно следует сходить — воды в котелок набрать, чтобы хоть чаю напиться вдоволь...

...Через час он уже сидел у костра — облюбовал небольшой свободный от деревьев пятачок у самого торца вокзала, как раз между двух бетонных «отростков». Пришлось немного помучиться с заготовкой дров — в темноте, да еще и без топора... Но сейчас Сергей уже зачерпывал кружкой из котелка, куда набросал сухих листьев смородины из Юлькиного запаса, добавив несколько свежих брусничных веточек. От горячего пара запотевали стекла очков, с каждым глотком обжигающего отвара по телу растекалось благотворное тепло.

Он влил в себя четыре кружки, чтобы хоть как-то наполнить желудок. Да еще и съел все смородиновые листья, а потом принялся за брусничные, несмотря на то что они были куда жестче и жевать их не доставляло никакого удовольствия.

Сразу после «ужина» стал готовиться ко сну. Возник вопрос, где лучше расположиться. Спать посреди обширного зала, пусть даже и в лодке, было хоть и экстравагантно, но с практической точки зрения нежелательно. Здесь, конечно, потеплее, чем снаружи, но ненамного: стеклянные стены не очень-то этому способствуют. Сергей прекрасно помнил, какой унылый дубак стоял в вокзале в зимнее время года — даже усиленное отопление не помогало. Такое ощущение, что легкое застекленное здание проектировали для Крыма, но по ошибке поставили здесь, в Западной Сибири...

В общем, нужно было найти какой-нибудь уютный закуток и разместиться там. И вот тут Сергей вспомнил о помещении с морозильными камерами. Оно было небольшим, с толстыми стенами и маленькими окошками, и как нельзя лучше годилось для подобной цели. Во всяком случае сейчас, когда там ничего не работало.

Старпом перетащил туда лодку. Она едва уместилась на свободном пространстве пола, до того здесь было тесно. Положил ее Сергей днищем вверх, рассудив, что так мягче, да и теплее: не будет контакта с твердым и холодным полом. В темноте постелил поверх лодки покрывало, кинул под голову свернутую штормовку — да так и рухнул, натянув до подбородка одеяло. С наслаждением вытянулся. Лежать оказалось и впрямь удобно: прорезиненное днище слегка прогибалось под его весом наподобие гамака, что после многочисленных ночевок на твердой земле было почти так же приятно, как очутиться в настоящей постели... Неудивительно, что очень скоро уставший скиталец крепко заснул...

Сколько он проспал — неизвестно, но проснулся оттого, что низ живота распирало и давило: давали знать влитые в организм полтора литра жидкости. Пришлось вставать.

На ощупь выбрался из «морозильной», осторожно двинулся через кухню к выходу, выставив перед собой руки. Вокруг стояла почти непроницаемая темнота, лишь по правую сторону бледнели размытые силуэты окон.

Сергей знал, что туалет находится в подвальном этаже под центральной «башней». Это надо выйти из буфета и повернуть налево, а там — вниз по лестнице... Но спускаться туда в кромешной тьме как-то совсем не улыбалось... И тогда ему пришло в голову: а чего, собственно, заморачиваться? Отлить где-нибудь прямо тут в углу — да и дело с концом...