Оникс

В детстве. Тогда всё было почему-то проще, ведь он и сам порой плакал, а тут же даже представить сложно, что делать. Меропа не плачет. Вроде как, и не умела вовсе. Выбить из этого человека хоть что-то по-настоящему женственное, типа слёз, мягких улыбок, откровенной нежности, было нереально. Матиасу доставалась материнская ласка, особенно в детстве, а вот Регулусу чего-то такого редко перепадало, если честно. Да и он сам не любил пустой романтики, поэтому их брак был основан больше на взаимопонимании, уважении, стремлении не лгать и доверять друг другу. Любили, несомненно, но это выражалось в другом, в действительно важном.

— Просто не уходи, Регулус, — совсем разрыдалась ведьма, судорожно сжав ладони мужа.

Потянув Меропу на себя, он её всё-таки обнял, чувствуя, как намокает рубашка на груди. До сих пор вызывал удивление такой маленький рост — всего-то пять футов и два дюйма, когда он сам шесть и один (3). И волосы почти чёрные, какого-то ониксового оттенка, гладкие, волнами спадающие до середины бедра. Он иногда их сам заплетал в две слабые косы перед сном, как-то странно от этого расслабляясь. И пахли они теми зельями, которые он сам готовил. Для Меропы он всегда выбирал розмарин и цветы лимона.

— Теперь у меня слюнявая рубашка, — проворчал Регулус, а ведь хотел сказать совершенно другое. — Не дай Мерлин, сопливая, — какой же он придурок.

— Ох, прости, дорогой, как-то забыла подложить клеёнку, чтобы тебя не запачкать, — почти спокойно процедила Меропа, отходя на два шага. Красные глаза, дорожки слёз на щеках, поджатые губы — и до чего он её довёл?

— У меня мозг отключился от твоих слёз, — признался мужчина, не зная, как оправдаться. Сейчас он поступил, как настоящая свинья.

— Думаю, дело не во мне, — фыркнула ведьма, утирая остатки своей недавней истерики.

— Прости, — повинился Регулус. — Правда, я не хотел. Я не знал, что делать.

Меропа махнула на него рукой, начав расхаживать по столовой от стены до стены, чтобы, наверное, успокоиться. Тем более, послышались шаги со стороны лестницы — Матиас спускался к завтраку. Влетев в комнату, мальчик уселся на своё место и подцепил оставленную отцом газету. Некоторые новости его интересовали, тем более, Певереллы выписывали не только магические издания, предпочитая следить за новостями в обоих мирах.

— Тут такое, пап. Хм, они же подписали Мюнхенское соглашение, а потом декларацию о взаимном ненападении! А что случилось? — обратил внимание на странное поведение родителей мальчик, покончив с омлетом. — Брокк, как всегда, на высоте! Мам?

— Я… Прости, дорогой, я подумала, что расстанусь с тобой… Видимо, в этом году до летних каникул.

— Что? Но почему? Я планировал побыть у Вальбурги и Альфарда несколько дней на Рождественских каникулах, а потом дядя Каспер собирался… Ма-ам, ты что, плачешь?! — вытаращил глаза Матиас, замерев на стуле от удивления.

— Послушай, сын, — взял слово Регулус, наблюдая, как Меропа пытается бороться со своей истерикой. — Начнётся война. Вторая Мировая Война, понимаешь? Мама… она очень волнуется…

— Потому что Фрэнка забрали в армию? — нахмурился мальчик. — Проблема.

— Не только, — уклончиво ответил мужчина. — В любом случае, в Британии будет не безопасно всё это время. Летом ты будешь в Португалии: они заявили о своём нейтралитете, а на Рождественские и Пасхальные каникулы будешь в Хогвартсе.

— Но ведь наше поместье хорошо защищено! Вы же сами говорили!

— Не факт, что все барьеры выдержат магловское оружие. Мы испытывали обычное ружьё, даже автомат, но что-то более масштабное, типа бомб… Нельзя дать однозначный ответ. Хогвартс же очень хорошо защищён, его даже сложно найти, поэтому ради твоей же безопасности, Матиас, лучше переждать это там.

— А вы? — явно забеспокоился мальчик, серьёзно посмотрев на отца.

— Не переживай об этом, — слабо улыбнулся Регулус, заметив, что Меропа всё-таки взяла себя в руки. — Думаю, нам пора на Кингс-Кросс. И так мы затянули с завтраком.

* * *