Онлайн.ru

– Ну профессия у меня достаточно широкого профиля, это нечто вроде журналиста, веду популярную страницу в интернете, типа электронного СМИ или блога. Но этим мои обязанности не ограничиваются, не буду больше тебя утомлять моей работой.

– Нравится работа?

– Знаешь что, честно скажу: не задумывался. Наверно, нравится, раз не задумывался над этим, значит, меня всё устраивает.

– А у тебя дети есть?

– Пока нет.

Anastasia555 уничтожила Gluhoi.

– Ну ладно, пока, извини, меня мама ужинать зовёт.

Anastasia555 покинула битву.

Глава 2

Звонок в дверь.

Сегодня у нас что? Среда. Время? 09.05. Это, наверно, социальный работник, она по средам и пятницам в это время приходит. Нужно заставить себя и встать, она всё равно не уйдёт. Хватаюсь обеими руками за металлическую перекладину над моей кроватью, поднимаю туловище и занимаю сидячее положение. Руками сначала спускаю с кровати одну ногу, потом другую. Кое-как надеваю трико на непослушные ноги. По очереди ставлю свои ноги на пол ближе к опоре для ног у коляски и, поднимая руками свое туловище, переношу всё тело в коляску. Теперь только до двери добраться…

Любовь Николаевна. Женщина в возрасте молодой пенсионерки, лет пять на пенсии, точно не знаю. Работала на каком-то заводе ИТРовцем, после выхода на пенсию устроилась социальным работником, ходит теперь ко мне и ещё нескольким инвалидам по два раза в неделю, убирает, моет, продукты приносит, еду готовит. Считает свою работу некой разновидностью благотворительности или богоугодного дела.

Вообще, как я стал замечать, в последнее время многие пытаются приобщиться к религии, ходят в храмы, пытаются жить по заповедям, проявлять благотворительность. Но как-то это всё у них выходит, м-м, несуразно, что ли. Возможно, это надо прививать с молоком матери, воспитывать поколениями, а не пытаться вернуть за несколько лет, после более чем полувекового перерыва.

Часто о себе рассказывает. Летом о том, как и что у неё в огороде растёт (иногда меня угощает продуктами со своего огорода, признаюсь, за это ей очень благодарен), зимой больше о встречах в клубе. Ходит она каждую неделю в какой-то клуб при библиотеке, собираются там бабушки и учат друг-друга секретам рукоделия и садоводства. Об одной своей дочери любит всё рассказывать, то машина новая, то компьютер, то в отпуск поехали куда-то. Диво то, какое, если живут в кирпичном доме площадью 300 квадратов (это я по адресу на сайте росреестра нашел, она как-то в разговоре адрес их сказала), надо думать, что не бедные. О своей младшей дочери почему-то помалкивает, не работает она у неё, с ней вместе живет, и не замужем, хотя лет ей уже много больше тридцати. Толи характер не тот, толи толку нет, толи здоровья нет, хотя на вид она вроде здоровая: не хромая, не кривая. Приводила она её как-то ко мне, сосватать что ли хотела. А дочь её сидит, молчит, смотрит на меня. А чё смотреть то на меня, я не икона тебе, а живой человек. Она разговаривает, конечно, не немая, «здравствуйте», «до свиданья», и на этом весь наш разговор был.

Ну сколько можно названивать, встаю я, встаю, не можешь что ли молча подождать, знаешь ведь, что я не могу к тебе сразу ринуться дверь открывать, подожди уж. Точно она, это у неё только такая манера надрывать звонок.

– Иду я, иду! – точнее еду, – Кто там?

– Любовь Николаевна! – ну конечно она, больше некому.

– Открываю.

– Здравствуй, Алеша.

– Здравствуйте, Любовь Николаевна.

– Как дела у тебя? Ты только что встал? Опять до поздна за компьютером просидел?

– Ну да, уже после двенадцати лёг, – привираю, конечно. Лёг я намного после двенадцати, но если сказать ей правду, нотации её зарядят на целый день: о пользе режима сна, о вреде компьютерови так далее. Всё это я не хуже вас знаю, Любовь Николаевна, это я про себя так, а вам меня не понять, работа у меня такая, с ненормированным рабочим временем.

– Сколько раз я тебе говорила.

– Ну ладно, ладно, не буду больше.

– Ну хорошо, если не будешь. Чем занимаешься? Что нового у тебя?