Онлайн Ведьма (СИ)

От этого мне стало как-то мерзко на душе. И причина, как ни странно, была проста: мне было обидно. Казалось бы, я изучила его вдоль и поперёк! Но в тоже время он умудрился меня обхитрить. Я не любила быть проигравшей. Была ли это уязвленная гордость или гипертрофированное чувство вины, которое мамочка сознательно во мне взрастила, я не знала, но стоять перед Психчинским и помалкивать, будто ничего не произошло, было сложно. Хотелось кричать.

— Хорошо, Александра Петровна, можете быть свободны на сегодня, — сказал он после того, как бегло просмотрел проект, и, закрыв папку, отложил ее в сторону.

И все? Ничего больше не надо переделывать? Не веря своим ушам, я все-таки спросила:

— Вас все устраивает?

— Более-менее. Я сам доработаю материал к завтрашней презентации, — сухо ответил он.

Что? Завтрашней?

У меня дернулся глаз. Значит я в поте лица доделываю ему рекламный проект, забиваю на свой подбитый глаз, забиваю на врача, а он говорит, что доделает все сам, и вообще презентацию перенесли? Это что, продолжение вчерашнего? Мне хотелось его ударить, но, затолкав агрессивные порывы поглубже, я максимально вежливо спросила:

— Прошу прощения, Сергей Павлович, но разве презентация назначена не на сегодня?

— Президент их компании улетел в Москву, поэтому они перенесли встречу, — рассеянно ответил он. — А проводить ее онлайн они не захотели.

Меня аж передернуло от его слов. Он ведь даже не подумал предупредить меня о таких существенных изменениях! В этот момент мне хотелось высказать ему все, что я думала о нем. Но нет, я промолчала, как и всегда. Я не сказала ему ни слова из того, что на самом деле вертелось на языке. Можете считать меня трусихой, но мне дороги моя работа и моя должность.

— Поняла Вас. Удачного дня, до свидания, — ответила я, стараясь не выпустить свой гнев наружу, и развернулась, чтобы вылететь из кабинета. В этот момент очки слетели с моего носа и глухим звуком приземлились на пол.

А я увидела, как округлились глаза Психа, и в них появилось нечто похожее на гнев.

— На тебя напали?

«Только если вы — ментально!» — хотелось сказать мне, но я смолчала и покачала головой.

— Ударилась в автобусе.

— Вон оно что, — протянул он, откинувшись на спинку кресла, а взгляд просветлел. Перемена была настолько быстрой, что, не знай я его много лет, — и не заметила бы. А еще заметила, что он мне не поверил — столько скепсиса было в его взгляде. Хоть ковшом вычерпывай, до дна все равно не доберешься.

Этим своим взглядом он еще больше вывел меня из себя. Поэтому и выпалила на эмоциях:

— Да, из-за вас мне пришлось сегодня ехать на автобусе. И я ударилась о локоть другого пассажира.

Скепсиса во взгляде Психа стало еще больше, и он поджал губы, явно пытаясь представить, как я могла удариться о чужой локоть. Девушкой-то я была не низкой и просто так об локоть удариться не смогла бы. И пока он не начал придумывать себе что-то из ряда вон выходящее, я решила внести конкретики:

— Я ехала в автобусе сидя. А парень держался за спинку сиденья впереди. Водитель резко затормозил, и я накренилась вперед.

Говорить, что водитель ударил по тормозам из-за полоумной бабки, которой приспичило перейти дорогу в неположенном месте, я не стала. И о том, что бабка принялась колотить свой тростью фары, а водителю пришлось выбегать и пытаться ее отогнать — тоже. Как и о том, что парень, локоть которого стал причиной моих злоключений, был очень даже ничего. Симпатичный и улыбчивый, правда очень молодой — лет восемнадцать, не больше.

— И после этого ты поехала на работу? — спросил он, подперев подбородок рукой. — Не в больницу? Рвение похвально, конечно же, но ты должна была позвонить мне, отпроситься и пойти к врачу. У тебя что, моего номера нет?

Он вскинул брови и выжидающе посмотрел на меня, мол, давай, Сашенька, оправдывайся, почему ты такая дура. Вот только Сашенька не дура и оправдываться не хочет. Тем более, что бы я ни сказала, ответ все равно будет неверный. Так что я скрестила руки на груди и просто уставилась на него тем взглядом, которым обычно смотрела на брата. И если на Дарии он обычно срабатывал на ура — тот сразу начинал мяться и пытаться сгладить углы ссоры, — то с Психичем он не сработал. Возможно, из-за подбитого глаза я была не так внушительна, как обычно. Псих посмотрел на меня так же: с долей высокомерия, недовольства и желанием придушить.

Мы переглядывались, как два незнакомых кота в подворотне. Те самые, которые, шипя, выгнули спины и готовятся накинуться друг на друга. И я уже думала, что сейчас Псих скажет мне что-то, после чего я захочу его ударить метлой или проклясть.

Однако Псих выдохнул и, махнув рукой в сторону выхода, сказал:

— Сашенька, иди в больницу.

А лаконичное «для душевнобольных» осталось за скобками.

Если бы у меня была метла, из его кабинета я бы вылетела, но так как метлы не было, пришлось выйти. И выйти, как подобает вежливой подчиненной, а не обиженной на непонятно что женщине — то бишь не хлопнув дверью. А так хотелось.