Он побежал к нему. Это была главная дымовая труба чугунолитейного завода. Он всматривался в ее стержень и почувствовал холодок в позвоночнике. Труба была довольно большая, он смог бы войти в нее, если бы захотел. Но он не хотел: Бог знает, какая чертовщина могла там быть, и отвратительные насекомые и звери, может быть, поселились там. Дул порывистый ветер. Когда он дул через основание упавшей дымовой трубы, он издавал звук, похожий на звук ветра, колеблющего вощеные струны-веревки, которые он и его отец ставили в поддувалах каждую весну. Он нервно отступил, вдруг подумав о фильме, который они с отцом смотрели прошлой ночью в
Сейчас, когда он думал о фильме, ему не было смешно. В кино Роган был освобожден из недр земли японскими углекопами, которые копали самый глубокий в мире туннель. И глядя в черную сердцевину этой трубы, было очень легко представить в дальнем ее конце ту припавшую к земле птицу со сложенными за спиной кожистыми крыльями, как уставилась она своими глазами в голубых обводах на глядящее в темноту маленькое круглое мальчишеское лицо.
Задрожав, Майк отпрянул.
Он ушел от дымовой трубы, наполовину вошедшей в землю. Снаружи труба была не такой страшной, ее кирпичная поверхность была обогрета солнцем. Он встал на ноги и зашагал, выставив вперед руки, и ему нравилось, как ветер продувает его волосы.
На дальнем конце завода он спрыгнул вниз и начал изучать то, что там было: груды кирпичей, скрученные литейные формы, куски дерева, частя проржавевшей техники.
Майк подошел ближе к зияющему подвальному отверстию, остерегаясь, чтобы не порезаться разбитым стеклом. Кругом было много строительного мусора.
Майк не забыл об отцовском предупреждении не подходить к отверстию подвала; не забыл он также и о том, как пятьдесят с лишним лет назад на это место обрушилась смерть. Если есть в Дерри место, населенное привидениями, думал он, так это здесь. Но несмотря на это, а может, по этой как раз причине он решил остаться до тех пор, пока не найдет что-нибудь действительно интересное, чтобы принести домой и показать отцу.
Он двигался медленно и хладнокровно к отверстию в подвал, еще с большей осторожностью, когда внутренний голос шептал ему, что подходить туда слишком близко опасно: размытый весенними дождями край может осыпаться у него под ногами, и он провалится в ту дыру, где Бог только знает, сколько может быть ржавого железа, которое ждет, чтобы пронзить его как жука, оставив умирать в конвульсиях.
Он поднял оконный переплет и отбросил его в сторону. Здесь был ковш – достаточно большой для стола-гиганта, его ручка деформировалась – видимо, раскалена была до предела. Находился здесь поршень, слишком большой, чтобы он его мог даже сдвинуть с места. Майк переступал через него. Он переступил через него и...
Он посмотрел на залитое солнцем пустое поле, неприятно пораженный этой мыслью. В его уши задувал ветер, и еще одна тень медленно кружила по полю, наподобие тени гигантской летучей мыши или птицы. Он снова подумал, как здесь тихо и как странно выглядело поле с беспорядочно разбросанными повсюду кучами кирпичной кладки. Как будто какая-то страшная битва прошла здесь давным-давно.
Нет.., нет, я так не думаю. Но...
Что но? – требовала рациональная часть его ума, и Майк подумал, что она звучит громче, тверже. Даже
В сорняках Майк нашел разбитый ящик письменного стола. Он посмотрел на него, отшвырнул его в сторону и подошел немного, ближе к отверстию в подвал – там было особенно много навалено. Вот там можно что-нибудь найти.