Оно

Птицы с шумом проносились по воздуху, пронзительно крича. Их было очень много – не десяток и не два, а так много, что небо казалось темным, так как они заслоняли солнце. Что-то еще проносилось сквозь кусты, потом еще и еще. Ричи обернулся, и сердце больно забилось о ребра: он увидел нечто, напоминающее антилопу, проносящееся на юго-восток.

Что-то должно случиться, И они знают это. Пролетали птицы, приземляясь где-то далеко на юге. Еще одно животное пронеслось мимо них.., и еще одно. Потом наступила тишина, нарушаемая только рокотом Кендускеага. В этой тишине была какая-то настороженность, как в ожидании родов. Ричи не нравилось все это. Он чувствовал, что у него зашевелились волосы на голове, и схватил Майка за руку. Ты знаешь, где мы находимся? -закричал он Майку. Ты узнал?

Господи! Конечно! -крикнул Майк. – Это прошлое, Ричи! Прошлое! Ричи кивнул. Конечно, это прошлое, как давным-давно, много-много лет тому назад, когда мы жили в лесу и никто больше нище не жил. Они были в Барренсе, каким он был. Бог знает, сколько тысяч лет тому назад! Они были в таком далеком прошлом, что невозможно представить, до оледенения, когда в Новой Англии были такие же тропики, как теперь в Южной Америке. Он нервно осматривался, ожидая увидеть длинные шеи бронтозавров на фоне неба, глядящих с высоты, набив полный рот зеленых веток, или саблезубого тифа, выскакивающего из засады.

Но по-прежнему стояла тишина, как пять или десять минут тому назад, прежде чем стали видны ужасные грозные сполохи, горящие пурпуром в небе, а свет стал зыбким, красно-желтым, и ветер почти полностью затих и душный запах использованных машинных батарей повис в воздухе.

Мы в прошлом, миллион лет тому назад, а может быть, десять миллионов, а может быть, и все восемьдесят. Но вот они мы, и что-то должно произойти, не знаю, что именно, но что-то, и я боюсь, я хочу, чтобы это все кончилось, я хочу назад, и Билл, пожалуйста, Билл, пожалуйста, вытащи нас отсюда, мы кажется, влипли в историю, пожалуйста, пожалуйста, помоги...

Майк крепко сжал его руку, и он понял, что тишина уже нарушилась. Чувствовались постоянные низкие вибрации – он скорее чувствовал их, чем слышал, они давили ему на барабанные перепонки, надавливая на чувствительные крохотные кости, регулирующие звук. Гул постепенно нарастал. В нем не было мелодии, он просто был: (то слово, которое было вначале – было слово, была земля...)бездушный, бессердечный звук. Он схватился за дерево, которое стояло рядом, рука дотронулась до него, нащупала шероховатости ствола, и он почувствовал вибрацию, исходящую изнутри. В то же самое время он почувствовал ее под ногами – постоянное дрожание, которое проходило от ступней до лодыжек и колен, заставляя сухожилия звенеть как струна.

Оно росло и росло.

Оно шло с неба. Не желая делать этого, но и не имея возможности предотвратить неизбежное, Ричи посмотрел вверх. Солнце было похоже на расплавленный, горящий круг в низком небе, окруженный сказочным кольцом тумана. А под ним неистово зеленел ковер Барренса, но слишком спокойный. Сейчас Ричи подумал, что он понял, в чем заключается видение: они должны были увидеть пришествие Оно.

Вибрация обрела голос – рокочущий рев, который восходил в громыхающее крещендо. Он зажал уши руками и закричал, не слыша сам себя. Рядом с ним Майк Хэнлон делал то же самое, и Ричи увидел, что у Майка из носа течет кровь.

Облака на западе окрасились в красный цвет. Луч прочертил след по направлению к ним, расширяясь, превращаясь из ручейка в поток, а потом в реку огня зловещего оттенка, а затем, как горящая падающая комета, прорезал слои облаков. Поднялся ветер. Он был горячий и опаляющий, дымный и душный. То, что было на небе, напоминало комету гигантских размеров, как огромная горящая спичечная головка, на которую больно смотреть. От нее отрывались заряды электричества, голубые вспышки, которые загорались от нее и образовывали грозу.

Космический корабль! -закричал Ричи, падая на колени и закрывая глаза, – О Господи! Это космический корабль!