Оно

– Бббеверли, зови остальных, – сказал Билл. – Я могу ннналожить шшину на руку Ээдди, мне ккажется.

Она посмотрела на него долгим взглядом, затем снова посмотрела вниз на лежащее тело. Она подумала, что вид этого номера все объяснит любому полицейскому, у которого есть хоть что-то в голове. В номере видны явные следы борьбы. Рука Эдди сломана. Этот человек мертв. Типичный случай самообороны от ночного взломщика. Но тут она вспомнила мистера Росса. Мистера Росса, поднявшегося, посмотревшего, а затем просто сложившего газету и ушедшего в дом.

Как только мы выйдем отсюда.., как только мы объявим городу...

Это заставило ее вспомнить Билла в детстве, его белое, усталое, голубоглазое лицо, когда он говорил: "Дерри – это Оно. Вы меня понимаете? Любое место, куда мы пойдем.., когда Оно доберется до нас, они не увидят, они не услышат, они не узнают. Вы понимаетеэто? Все, что мы можем сделать, – это постараться закончить то, что мы начали".

Стоя сейчас здесь, глядя на труп Генри, Беверли думала: Они оба говорят, что мы все опять окунулись в это. Что это стало повторяться. Все это. Ребенком я могла принять это, потому что дети верят в чудеса. Но...

– Вы уверены? – спросила она безнадежно. – Билл, ты уверен?Он сидел на кровати с Эдди, бережно взяв его руку.

– А ттты? – спросил он. – После всего того, что случилось сегодня?

Да. Все, что случилось. Их кошмарный ленч. Почтенная старая женщина, которая превратилась в сморщенную ведьму у нее на глазах, (мой родитель был и моим мучителем) и цикл рассказов в библиотеке сегодня вечером с сопутствующими явлениями. Все те вещи. И все-таки.., ее мозг кричал, отчаянно звал остановить это сейчас, пресечь доводами рассудка, потому что если она не прекратит, они наверняка закончат эту ночь тем, что спустятся в Барренс, найдут одну насосную установку и...

– Я не знаю, – сказала она. – Я просто.., не знаю. Даже после всего того, что случилось, Билл, мне кажется, что мы могли бы вызвать полицию. Может быть.

– Ввызови остальных, – снова сказал Билл. – Поссмотрим, что ооони ддумают.

– Хорошо.

Она позвонила сначала Ричи, затем Бену. Оба согласились прийти прямо тут же. Никто не спрашивал, что случилось. Она нашла телефон Майка в книге и набрала его номер. Ответа не было; после десятка гудков она повесила трубку.

– Ппопробуй в библиотеку, – сказал Билл.

Он взял короткие стержни от карниза с меньшего из двух окон в комнате Эдди и крепко привязал их к руке Эдди поясом от банного халата и резинкой от пижамы.

Еще до того как она нашла номер, раздался стук в дверь. Бен и Ричи пришли вместе, Бен в джинсах и рубашке навыпуск, Ричи – в нарядных серых хлопчатобумажных брюках и с пижамным верхом. Его глаза осторожно оглядывали всю комнату из-за очков.

– Боже, Эдди, что случилось...

– О, мой Бог! – вскрикнул Бен. Он увидел Генри на полу.

– Сспокойно! – резко сказал Билл. – И ззакррой ддверь! Ричи закрыл. Его глаза остановились на теле.

– Генри?

Бен сделал три шага вперед к покойнику и затем остановился, как будто испугавшись, что он может укусить его. Он посмотрел беспомощно на Билла.

– Ттты ррасскажи, – сказал он Эдди. – Ппроклятое зззаикание ввсе ввремя остановится ххуже и ххуже.

Эдди описал все, что случилось, пока Беверли выискивала номер общественной библиотеки Дерри и звонила по нему. Она думала, что Майк, возможно, заснул там, – у него в конторе есть даже своя койка. Случилось то, чего она не ожидала: трубка была снята на втором гудке, и голос, которого она раньше никогда не слышала, сказал «алло».

– Хелло, – ответила она, глядя на остальных и делая неопределенный жест рукой. – Мистер Хэнлон там?

– Кто это? – спросил голос.

Она провела языком по губам. Билл пристально смотрел на нее. Бен и Ричи озирались. Начало настоящей тревоги зашевелилось внутри нее.

– А кто вы? – задала она встречный вопрос. – Вы не мистер Хэнлон.

– Я шеф полиции Дерри Эндрю Рэдмахер, – сказал голос. – Мистер Хэнлон сейчас находится в больнице Дерри. Недавно на него было нападение, и он тяжело ранен. Теперь скажите, пожалуйста, кто вы? Я хочу знать ваше имя.

Но она едва слышала это последнее. Волны шока прокатились через нее, поднимая ее головокружительно высоко, за пределы себя. Мышцы ее живота, и ноги, и пах – все стало чужим и затекло, и она подумала бессвязно: Должно быть, вот так бывает, когда люди боятся, что они намочат штаны. Конечно. Просто теряется контроль над теми мышцами...