Оно спрятано в крови (СИ)

Позволив буйству энергии залить тело болью и трансформировать его, бросилась к ближайшему шиноби через двойной портал. Оказалась у него за спиной во вспышке света фактически в тот же миг, пронзив сердце мечом. Враг атаковал, но не поспевал за моей скоростью, я появлялась там, где они не ожидали меня увидеть. Чакра Риндзина в сочетании с сендзюцу улучшила мою способность, рвать реальность удавалось за долю секунды, как и перемещаться через порталы. Не пришлось даже призывать повторно демона.

Последний противник пал от режущей раны на колени, а затем и вовсе повалился лицом в снег. Над полем опустилась знакомая с детства тишина, подчеркнутая пейзажем наступающей зимы. Белесые макушки гор, холодный воздух, затянутое облаками небо и мелкие снежинки, в танце опускающиеся к земле. Только радость детских воспоминаний смывали пятна багровой крови на снегу.

Бой помог выплеснуть злость, в груди вновь стало пусто. Но немного легче. Только момент спокойствия разбил металлический звон, на который я обернулась и взмахом меча отбила летящую в моем направлении цепь, а вторую перехватила рукой. Оскалившись, думала растерзать противника, которому удалось затаиться. Только злость отступила под натиском удивления.

– К… Каоуру?

Я даже не знала, чему удивляться в первую очередь. Племянник впервые не просто поднял на меня руку… я никогда за ним и не замечала злости по отношению ко мне. А еще цепи, используемые для атаки, тянулись у парня из-за спины, словно были его неотъемлемой частью. Я никогда прежде такого не видела.

«Вот оно, значит, как…»

В другой бы раз печальный голос Риндзина привлек бы мое внимание, да только куда сильнее я сосредоточилась на племяннике. Его лицо перекосило от напряжения.

– Все нормально, отпусти ее.

Парень недоверчиво глянул на отца, но подчинился приказу. Цепь оставила на руке легкий ожог, но это заботило меня в последнюю очередь. Куда болезненнее обжигал осуждающий, разочарованный взгляд Хаято.

– Я не понимаю… Зачем вы напали на меня?

– А как ты думаешь? – мужчина осмотрел поле боя, а затем остановил взгляд на мне. – Мэйкум, тебе лучше уйти.

– В каком это?.. Я ведь спасла вас! Эти люди хотели вас убить!

– Из-за тебя, – все также спокойно отреагировал Хаято. – Они передали, что к нам домой пришли послы страны Земли. Сказали, что, если потеряют связь с сенсором, нападут и возьмут нас под заключение. И у них были резонные основания для обвинения. Но ты предпочла не понести наказание, а напасть… и теперь у этого будут последствия.

– Ты… ты что, издеваешься? – от услышанного я едва не потеряла дар речи. – Естественно, я не согласилась им сдаваться! Это верх неуважения к нашему клану, и какое дело цучикаге до моих дел с Орочимару… который вообще погиб?! Почему они не приходили с обвинениями раньше?! Боялись? Конечно, они…

– Мэйкум. На этот раз я вынужден не просто просить тебя уйти. Я настаиваю.

Невооруженным взглядом было видно, сколь трудно дались эти слова Хаято, однако рука, крепче сжавшая меч, подчеркнула серьезность ситуации. Я до последнего надеялась, что это какая-то шутка или очередная несбыточная угроза, но брат оставался непоколебим. А Каору, с горечью скривив губы, и вовсе отвернулся. Значит, они это уже обсуждали? Обсуждали с Каоуру? И он согласился?! Но почему тогда Хидеки встал на мою сторону, также начал спор с послами?

В воспоминаниях, как по заказу, вспыхнули недавние слова Риндзина:

«Сказку придумали для старших детей, младшие выполняли роль надзирателя и палача при необходимости».

Да быть не может. Нет, не может. Хаято бы ни за что не стал готовиться к ритуалу и оставлять Хидеки в неведении, да и я бы не позволила.

– Ты не сказал об этом Хидеки. О своих планах меня изгнать. Или убить, чтобы передать ему демона? Точнее, обречь на это?..

– Я не собираюсь обрекать своего сына на это проклятье, Мэйкум. Но если ты не оставишь мне иного выбора, я буду… мы будем вынуждены что-то делать. Прости.

– Да как ты… – на глаза навернулись слезы, и только гордость, подогреваемая злостью, не позволяла потерять самообладание. – Как ты вообще такое можешь говорить? И ты, Каору, тоже так думаешь?

Племянник отреагировал не сразу, но нашел в себе силы посмотреть мне в глаза и увидеть гамму чувств, пожирающую меня изнутри.

– Я люблю тебя. Но Хидеки я тоже люблю. Пожалуйста.

Либо я, либо все остальные. Монстр всегда остается монстром. И что бы я не делала, необузданная ярость лезла наружу, и уж точно она не принесет ничего хорошего как провинции Белых Гор, так и Кушинада. От нахлынувшего отчаяния я свалилась на колени, прямо в грязь, выронив меч. Схватилась за голову, не то пряча лицо от пропитанных болью взглядов, не то пытаясь самой скрыться ото всех.

– Надеюсь, ты хотя бы не тронула послов, – заключил Хаято. – Прости, Мэйкум. Но если ты еще раз появишься в провинции, то это не тебе придется отвечать головой. А нам.

И это… конец? Все, к чему я шла, привело в тупик? Моя семья отвернулась от меня ради своего же блага, а идти попросту некуда. Не к кому. Какой теперь вообще смысл в как таковом существовании?