Оно вершится…

Сам Зигмунд тихо присутствовал в голове Эммануила и, затаив несуществующее дыхание, разглядывал яркие образы, что проносились перед ним. Король был просто потрясен совершенными открытиями. Оказывается, колдун его практически ненавидел. Эммануил, которого король считал своим верным слугой, будь у него малейший шанс, с удовольствием оказался бы сейчас в стане Армии Света. И думал обо всем этом так убедительно и эмоционально, что Зигмунд, несмотря на постигшее его разочарование, был почти готов согласиться с колдуном.

Абракадабр все так же неспешно шагал по тропинке и терпеливо отвечал на вопросы товарищей. Друид понимал, что в этот раз Лямбда случилась настолько неожиданно и развивалась так стремительно, что ему оставалось лишь радоваться присутствию рядом с ним этих бескорыстных, доверчивых и совершенно ничего не понимающих спутников.

– Становится прохладно, – с удивлением заметил Ширл, оглядываясь и потирая лапами плечи.

– Средние Земли приходят в себя и начинают взаимодействовать с Эйлорией, – ответил Абракадабр. – Вся информация о них распаковывается. Можно сказать, что континент вспоминает себя.

– А тут жил, ну, в смысле… сейчас живет кто-нибудь ужасный? – продолжая озираться по сторонам, спросил дракончик.

– Вряд ли, – мотнул головой друид. – Если только Кардигады… Нет, думаю, что все более-менее приличные ужасные удрали в другие земли перед затоплением. Злыдни обычно наделены недюжинным самомнением, а оно как-то не вяжется с добровольной сдачей в архив. Здесь остались только те, кто предпочитает мирный образ жизни и теплое гнездо, в каком бы из миров оно ни находилось.

– Нам скоро понадобятся факелы, – рассудительно заметил Рагнар. – Вечереет.

Зигмунду стало вдруг ужасно стыдно. Наслушавшись мыслей Эммануила, король взглянул на свои поступки чужими глазами – и понял, как его свершения смотрятся в моральных рамках окружающих. Когда события минувших лет не преломлялись в толще обид и детских разочарований, они полностью лишались смысла и выглядели пугающе. Несчастный Клементий просто хотел передать трон старшему сыну Зигфриду, а Зигфрид просто хотел пообниматься с понравившейся ему девушкой. И за эти вполне нормальные стремления один стал камнем, а другой – деревом. Если бы в распоряжении Зигмунда сейчас были его собственные глаза, он бы даже всплакнул. Король собрал магическую силу Эммануила, оценил ее и, слегка кивнув головой колдуна, выпустил мощный магический заряд.

Наливающееся пурпуром небо над Средними Землями озарила яркая алая вспышка. Звезда испустила сверкающий луч, который пронесся над путешественниками и исчез где-то на юге.

– Что это было? – воскликнул Ширл.

– Пророчество, – ответил Абракадабр. – Свершение началось.

– Это значит, что кто-то уже сгорел… или что-то там еще? – с надеждой в голосе уточнил дракончик.

– Да, одно из предначертаний исполнено. А возможно, – внимательно всматриваясь в раздваивающийся след от луча на горизонте, сказал друид, – даже два.

– Может, они все без нас исполнятся?

– Это вряд ли, – хмыкнул Абракадабр. – Придется и нам поучаствовать.

– Но ты же сам говорил, что Пророчество ненастоящее! – Ширл, увидев воочию признаки свершения, разнервничался. – Звезды здесь нет, Драгомор не явился, и вообще…

– Ну, насчет Верховного Демона я бы не стал утверждать столь категорично. А в целом ты прав, Пророчество весьма сомнительное.

– Но оно же вершится!

– Это его право. Если условия созданы, отчего бы ему не поразмяться? Вряд ли когда-то еще будут выполнены все его требования.

– Ты так говоришь, будто оно живое, – насупился Ширл.

– Да, отчасти так и есть, – задумчиво кивнул Абракадабр. – И не только оно. В определенном смысле все, что нас окружает, обладает жизнью, эмоциями и планами на будущее.

– Вот прям так и все? – не поверил дракончик. – И камень вот этот, и береза, и сапоги Рагнара?

– Сапоги в меньшей степени, так как они явились в этот мир в виде коровы и лишь потом обрели нынешнюю форму.

– Варана, – поправил Рагнар.

– Ты убил варана?! – возмутился Ширл. – А тебе известно, что они почти драконы?

– Ну, я же не сам, – смутился викинг. – Он был уже убит и переделан в сапоги. А я на базаре в Кайфе…

– Все равно! Ты не мог их купить. То есть не должен был.

– Да я только потом узнал, – попытался соврать Рагнар. – Тем более, видишь, Абракадабр говорит, что они и сейчас живые. И даже чувствами обладают.

– Не верю, – оттопырил нижнюю губу Ширл.

– Нет, в самом деле, – поддакнул друид. – У деревьев, кстати, очень развито чувство юмора. Они обожают подшучивать над соседями, подкидывая им на кору древесных точильщиков. Могут споры грибов подсыпать, от них корни очень чешутся.

– Милые шутки, – поднял бровь Эйрвон. – Я за такие взвесил бы хорошенько…

– Так и они, бывает, взвешивают. Откуда, думаешь, в лесу столько сучьев обломанных валяется? Случаются даже массовые драки, особенно среди восточных пород.