Опаленная юность

Он пристально рассматривает фотоснимок, и глаза его видят другую Лару, но не в шелковой блузке, а в грубой гимнастерке, пилотке, такую, какой он встретил ее на фронте.

Борис смотрит на фотографии и перед ним вместо застывших лиц — живые, виденные в последнем бою.

…Разгоряченный в рукопашной схватке Бобров…

…Вечно улыбающийся Черных…

…Хитроумный, отчаянный Кузя…

…Сосредоточенный, чуточку угрюмый Захаров…

…Наивный Игорек Копалкин…

— Наши… — глухо говорит Иван Григорьевич и вдруг отворачивается.

Так и сидят они, грустные, торжественно-печальные, а вокруг шумит жизнь, бурлит, смеется, танцует, поет, не опаленная железным дыханием войны юность…