Опаленные крылья любви

— Соскучились? — спросила Фатима.

— Не то слово.

— Подрос?

— Я его не угадываю. Если он такими семимильными шагами будет расти и дальше, к восемнадцати годам обгонит меня… Он вам еще не надоел? Только честно…

Она с укором посмотрела на него. Он понял свою оплошность.

— Прости, сестра, ляпнул языком и сам не рад. Скоро у меня отпуск. Вначале мы полетим в Волгоград, пусть бабушка посмотрит на своего внука, а от нее поедем к моим родителям. Они даже не подозревают, что у меня родился сын.

— И вы столько времени об этом молчите? — изумленно глядя на него, спросила Фатима.

Он не стал оправдываться перед ней, говорить, что это очень сложный вопрос, только молча кивнул.

— А когда у вас отпуск?

— В мае. Фатима, я хотел с вами посоветоваться по поводу сына. Я знаю, вы будете возражать, но, думаю, вы поймете меня. Рядом с моим домом круглосуточный детский садик. Я хочу его определить туда.

— Вы думаете, там ему будет лучше, чем у нас? — с обидой спросила женщина.

— Ваш дом даже самый престижный садик не заменит. Просто хочу почаще быть с сыном. На ночь в садике я его буду оставлять только лишь тогда, когда буду в командировках. В остальные дни после работы буду забирать домой. Надо начинать учить его разговаривать на родном языке, чтобы мне не пришлось краснеть перед отцом. В этом вопросе он очень строг. Русский он и так будет знать, а вот чеченский не должен забывать.

— Вы правы, сын должен знать родной язык отца. Но пусть он еще немного побудет у нас. Я так уже привыкла к нему, что порою кажется, что это мой сын.

— Спасибо, сестра. Я его заберу через месяц.

Он поцеловал сына, поставил его на ноги, из сумки достал две коробки игрушек с моделями автомобилей. Одну протянул Вове, вторую дал Фатиме.

— А сейчас мне пора.

— Умар Анварович, пойдемте в дом. Я стол накрыла.

— Спасибо, сестра. Через час у меня совещание.

— Вечером придете?

— Постараюсь.

Отец наклонился к сыну.

— Вова, я ухожу.

Но тот был занят своей машинкой. Умар поцеловал сына, потрепал его полные щеки и не спеша исправился к машине. Возле калитки остановился и, обернувшись, посмотрел на сына. Тот по-прежнему был занят своей игрушкой.

Глава третья. ЧЕРНЫЙ ВОРОН, Я НЕ ТВОЙ…

Смерть Наташи и рождение сына на какое-то время отодвинули на второй план события, происходившие з Чечне, и тревогу за судьбу Аслана. Кроме того, события в Таджикистане, где мятежные войска оппозиции пытались свергнуть президента Рахмонова, наступление армии талибов в Афганистане и приближение к южным границам Узбекистана требовали от замминистра обороны генерала Кархмазова больших усилий для перегруппировки войск, для укрепления своих границ. Вызывало беспокойство и то, что возникли трения между Россией и Узбекистаном по вопросу коллективной безопасности участников стран СНГ в азиатском регионе. Умару, непосредственно отвечавшему за состояние боеготовности армии, приходилось нелегко. Требования, которые он предъявлял к командному составу армии (в частности, поддержание воинских частей в постоянной боеготовности), порой не находили поддержки и в самом аппарате министерства обороны. Работа осложнялась тем, что между ним и замминистра по личному составу генерал-лейтенантом Сафаровым часто возникали разногласия по проблемам боевой подготовки армии. В марте от должности министра обороны был освобожден Байбагулов, после его ухода Кархмазов почувствовал, что тучи сгущаются и над его головой. Он не боялся, что его снимут с должности, и готов был к этому. Но там, вверху, все-таки сочли, что боевой генерал нужен узбекской армии, и его оставили на занимаемой должности…

Умар ехал в машине и обдумывал предстоящий разговор с новым министром обороны. Разговор предстоял тяжелый, и он заранее готовил себя к нему. Важно было не позволить себе сорваться. А основания для этого были веские. При внезапной проверке мотострелковой дивизии, расквартированной в районе города Карши, были выявлены вопиющие отступления в системе планового обучения личного состава. Дивизия в полном составе, забросив учебу, с утра до вечера работала на хлопковых плантациях частных фермеров. Повторилась прошлогодняя картина с полковником Юсуповым. Кархмазов из штаба дивизии позвонил министру обороны Дустумову и доложил об этом. Тот, выслушав его, спокойно произнес: «Умар Анварович, хлопок — это наш хлеб. Надо помочь людям». Такой ответ обескуражил Умара, и он, с трудом сдерживая себя, сказал: «Тогда вместо плановой боевой подготовки дивизии надо в расписание включить сельхозработы и проверять личный состав на искусство владения лопатой и кетменем». Министру не понравился его ответ и он холодно ответил: «По возвращении из командировки мы с вами на эту тему поговорим».

Все это гнетуще действовало на нервы. Короткое свидание с сыном немного развеяло мрачное настроение. Прикрыв глаза, Умар представил сына, стоящего на ногах. На его лице появилась улыбка. Раз стоит на ногах, значит, уже мужчина!

Министр обороны молча выслушал его доклад и спокойно произнес: