Опалённые болью крылья (СИ)

— Он что-то хочет сделать, — сказала девушка, растерянно глядя на Винчестеров. Сэм, поколебавшись, протянул руку и коснулся её живота. Келли опустила веки. Присутствующие затихли.

Кастиэль ощутил, как из его слабеющей хватки кто-то вырывает душу Сэма. Он держался за неё, как мог, но это было бесполезно — существо, что пыталось извлечь душу, было гораздо мощнее обессиленного ангела.

Он ещё видел свет, когда душа была рядом. Она поддерживала его жизнь, заставляла понимать, что он существует. Сейчас Кастиэль остался один, во мраке, растерзанный внутри, разорванный на куски. Что-то притронулось к нему. Что-то светлое и чистое. Он приоткрыл глаза, точнее, попытался это сделать — и неожиданно увидел своё тело со стороны. Разглядел остатки своей благодати, изуродованной и угасающей. Услышал потрясённое «Сэмми?», и вдруг понял, что видит Сэма — настоящего, в своём собственном теле, а не в образе яркой души.

Кто-то коснулся плеч. Кастиэль вздрогнул и обернулся.

Рядом с ним стоял парнишка лет семнадцати. Очень похожий на Келли и чем-то напоминающего самого Каса. Секунду ангел соображал, а потом до него дошло.

— Ты её сын, — сказал он. Парень склонил голову набок, соглашаясь с этими словами. — И сын Люцифера, — прибавил Кас, опуская взгляд.

— Да, — подтвердил нефилим. Точнее, наверное, его образ — ведь он сам был ещё ребёнком, даже зародышем. Насколько же он силён, если ещё в утробе может совершать такое?

— Ты пощадил Сэма, — Кастиэль искоса взглянул на Винчестеров, которые сейчас окружили его собственное искалеченное тело. Вернулись раны. Крылья, которые он видел, были страшно изломаны, настолько, что было жутко даже смотреть. — И помог ему.

— Потому что вы с Сэмом спасли меня и мою маму, — объяснил нефилим.

— Ты зря поторопился. Я мог бы отдать Сэму своё тело и ангельские силы. Теперь у них не будет этого.

— Мама хочет назвать меня Джек, — сообщил парень, искренне улыбаясь. Кас повернулся к нему.

— Убьёшь меня, Джек? — спросил он, глядя в глаза нефилиму. Тот явно удивился. — Я спас тебя, но убил твоего отца. Ты не можешь меня пощадить, как Сэма, — Кас сделал шаг к Джеку. Он уже не боялся. Его лишили блаженного забытья, не дали раствориться навсегда — бояться мести какого-то нефилима было бы уже глупо. Джек по-детски спрятал руки за спиной, когда ангел оказался рядом с ним.

— Пусть это был мой отец, но он был плохой. Он хотел причинить вред маме. Я чувствовал, что от него исходит только зло.

— Ты заставил меня отпустить Сэма.

— Мама видела, как другое существо хотело его вытащить, чтобы помочь. Я помог.

— Но ты ведь знаешь, что я теперь умру, так?

— Я могу этого не допустить. Я могу помочь, — наивно предложил нефилим. Потом улыбка на его лице погасла, он приподнял брови, сочувственно глядя на Каса. — Но ты не хочешь, да? — парень выглядел грустным и немного испуганным, будто не понимал, как можно не хотеть жить. Но Кастиэль согласно кивнул. — Почему?! — воскликнул Джек. — Ты же так нужен этим людям! — он схватил Каса за руку и заставил его обернуться, заставил подойти к Дину, который уже отпустил брата и сейчас обнимал сосуд ангела за плечи. Винчестер убивался, винил себя, обращался к Касу, умоляя его очнуться.

Он почти взвыл, когда увидел изломанные тёмные тени. У Кастиэля, кажется, не было сил, чтобы сдержать израненные крылья невидимыми, и сейчас с ними что-то начало происходить. Понадобилось несколько секунд, чтобы ангел понял, что его крылья медленно выгорают, постепенно отпечатываясь на полу. Он стиснул зубы — такое зрелище Дин забудет ещё не скоро. Касу хотелось, чтобы кто-нибудь вынул ангельский клинок и быстро добил его — например, Кроули, что безмолвным истуканом стоял над ними, глядя на происходящее. Он не чувствовал сейчас этой боли, от которой содрогался сосуд — его защищал Джек. Но Винчестеры всё это видели, они…

— Они же так страдают! — воскликнул Джек. Кас попытался коснуться плеч Дина, но не сумел, его руки прошли сквозь них — всё это было лишь идеей, проекцией нефилима. На самом деле он был где-то там, догорал, доламывался. Никто их не видел, даже Кроули. — Кастиэль, нельзя их так бросать! Подумай! Сделай правильный выбор!

Ангел опустил веки. Сейчас он наконец не ощущал боли, но знал, что это всего лишь из-за сил ребёнка. Ещё немного, и он умрёт, и тогда, наконец, получит заслуженную награду — отдых и отсутствие всяческих тревог. Дин справится, забудет, продолжит сражаться… Дин…

Мольбы Винчестера были полны такой невыносимой тоски и боли, что Кас не выдержал и открыл глаза. Охотник просил его бороться, остаться рядом, пусть даже без благодати, человеком — когда мать попыталась уговорить его успокоиться и оставить тело ангела, он рявкнул на неё и вцепился в его сосуд, придержал голову во время очередной прошедшей по мышцам судорожной волны.

Сердце заныло. Кастиэль искренне был готов уйти, он хотел только покоя, хотел забыть обо всём.

Но, в конце концов, между своими желаниями и Дином, он всегда выбирал именно Дина.