Опасайся дверных ручек

Мясо было нежным и нежирным, ровно настолько острым, как Юлга любила; соус незнакомым, но вкусным; да что там, даже ненавистные вареные овощи Юлга с удовольствием умяла и попросила добавки. Мать Варта, Талина, хлопотала и суетилась, сновала туда-сюда вокруг стола, постоянно что-то спрашивала и сама же отвечала. Юлге оставалось только кивать, стараясь попадать в такт словам. Иногда сидящий напротив Варт отпускал какие-то шуточки, над которыми грех было не посмеяться, но которые сразу же забывались, рассказывал какие-то забавные случаи из жизни, в общем, развлекал Юлгу и, как мог, поддерживал за столом непринужденную атмосферу.

Юлга уже почти привыкла, что ее упорно называют Яльсой, уже почти расслабилась и почти почувствовала себя в обычных гостях.

А потом Талина походя, невзначай, назвала Варта Яртом.

И снова, обратившись с прямым вопросом:

— Ярт, почему?

Варт окаменел.

Юлга с ужасом наблюдала, как мертво замерло его подвижное лицо, как заледенели глаза. Перед ней как будто оказался настоящий Ярт вместе со своей некромантской аурой. Юлга заерзала на стуле, не зная, куда спрятаться от этого страшного зрелища.

Только сейчас она увидела, насколько братья похожи. На самом деле Варт был вылитый Ярт, только моложе лет на десять. Он тоже был до жути красив, когда не кривлялся: ключевое тут «до жути».

Варт даже как будто дышать стал реже. Голос исказился, став ниже. Он медленно ответил:

— Что?

— Она уехала. Неизвестно куда, непонятно куда. В ночь.

Тут Юлга машинально кивнула, просто потому, что взяла за правило кивать на каждую четвертую реплику Талины.

— Она вернулась. Конечно, она вернулась, не могла не вернуться, все было под контролем. Прости, мне пора готовиться к завтрашним тестам.

Потом он встал и решительно вышел из столовой. Юлга решила, что ничего страшного не случится, если она сейчас выбежит за Вартом: из сбивчивой речи Талины она поняла только одну вещь, Яльса была девушкой Ярта… или уже невестой? Неважно. Главное, что Яльса могла без объяснений выбежать из столовой вслед за женихом, или парнем… за Яртом. И Талина не будет им мешать, предоставив голубкам ворковать наедине.

Она догнала Варта в гостиной. Он стоял у искусственного камина и как будто снова оживал. Бледное лицо окрашивалось в вполне человеческий цвет и при взгляде на это лицо Юлге не думалось о мертвецах и прочей потусторонней чуши. Если бы Юлга коснулась его пальцев, они были бы теплые — так ей казалось.

Он обернулся и улыбнулся — вполне по человечески, тепло так.

— Прости за представление. Мама хотела спросить об этом Ярта, и… неважно.

Юлга вопросительно подняла бровь — когда-то она отрабатывала этот прием перед зеркалом, получалось миленько.

Спрашивать о магическом даре считалось неприличным. У слишком многих он был слабым и не слишком-то полезным, у кого-то наоборот чересчур сильным и внушающим другим вполне обоснованные опасения. Еще несколько веков назад тех же некромантов выселяли в отдельные кварталы на окраинах города, чтобы не «портили воздух». Считалось, что некроманты разносят болезни, как крысы.

В соседних кварталах селились маги огненной стихии, чтобы не подпалили ненароком город, хотя теперь каждый ребенок знает, что огневики — лучшие пожарные…

Много их было, дурацких суеверий, так что теперь дар считался чем-то настолько личным, даже интимным, что о нем могли не знать даже члены семьи — если, конечно, он не был очевидным: выходец из рода воздушников-стихийников вряд ли окажется водником, а если вдруг окажется, то на его мать будут очень подозрительно коситься. Да и когда дар настолько явно демонстрировался на публике, как только что, за столом, то можно было высказать любопытство. Однако Варт имел право перевести тему, что он и сделал.

— Давай посмотрим твою комнату?

Он провел ее по лестнице наверх, открыл дальнюю в коридоре дверь, и Юлга оказалась в большой и светлой комнате. Провела пальцем по письменному столу — ни пылинки, казалось, очень аккуратная хозяйка оставила комнату только вчера. Все плоские поверхности были уставлены сотнями миленьких мелких вещичек, которые часто называют памятными. Все было в каких-то бантиках, пуговичках, фенечках, сердечках — обои, шторы, покрывало на кровати…

— Здесь что, жила маленькая семилетняя девочка? — Удивилась Юлга.

Варт смутился.

— Комната и правда, очень… розовая… потому что… ну…

— Потому что Яльса любила розовое. — Немного раздраженно перебила Юлга. — Я поняла, я благодарна за ночлег, я не обижусь. Давай еще кое-что проясним. Я провинциалка, а не дура. Я поняла, что Яльса сбежала от твоего мороженого брата-некроманта, а вы не смогли ее найти. Слушай, Варт, я не виновата в том, что на нее похожа. Если ты сможешь втолковать это своему брату… считай, мы в расчете. Я уеду завтра же.

— Панда, давай потом…

— Не-е-ет, сейчас. Я уеду завтра же. Даже если на дворе будет тайфун, ураган, цунами и восстание живых мертвецов одновременно — я уеду. Я устала отзываться на чужое имя. Ты, возможно, привык, но я — нет.

— Не «не смогли». — Резко сказал Варт. — Не захотел.

Юлга покачала головой.