Опасна для тебя (СИ)

Хотя, за эти годы работы в салоне это не самый странный случай. Один раз мужчина вырядился в розовый костюм, он убедительно твердил, что в древности розовый цвет означал мужественность, храбрость и готовность мужчины к бою. Зато невеста сверкала в своём пышном платье небесного цвета, объясняя это тем, что голубой цвет — это цвет женственности и нежности.

Люди одни, а странности — у всех разные.

Я закрыла на замок свадебное агентство, и уже через пятнадцать минут стояла возле квартиры. Долго звонила в звонок. Тишина. Паника захватила всё моё тело. В мыслях мелькало: «он увёз её».

Быстро засунула ключ в замочную скважину, от дрожащих рук у меня это получилось только с третьего раза. Я вбежала в квартиру прямо в обуви, везде искала свою Василису. Темнота. Пустота. Никого нет.

Я судорожно искала номер Максима в своих контактах телефона. Звонила раз десять и постоянно натыкалась на одно и тоже. Абонент временно недоступен.

Он. Он увез её. Какой же я была дурой, когда согласилась оставить с ним ребёнка. Я сползла по стенке вниз на корточки и начала реветь, навзрыд.

Глава 44. Максим

— Мама ушла… — грустно вздыхая, подошла ко мне Василиса и села рядом со мной.

Моя маленькая девочка. Обещаю тебе, ты будешь самой счастливой. Я сделаю всё для этого.

— Да, малыш, мама немного поработает, а потом вернётся к нам.

Смотрю на свою маленькую копию и не могу понять, как я до этого времени не сообразил, что Вася моя. У неё глаза точь-в-точь, как мои. Такие же яркие, как на моих детских фотографиях. Мне кажется, если сравнить меня в пять лет и Васю сейчас получится одно лицо, за исключением волос, конечно.

— Дядя Максим, ты любишь мою маму?

При упоминании слова «дяди», меня нехило передёргивало. Хотелось большего. Например, чтобы моя дочка называла меня папой. Наверное, я слишком тороплю события, но мне этого дико не хватало.

А вот насчёт любви я даже ответить не могу. Она мне нравится по сей день. Это правда. Но любовь — это что-то большее. Думаю, должно пройти время, чтобы я окончательно разобрался в своих чувствах.

— Твоя мама очень красивая. Она мне нравится. Но сразу влюбиться… — думал как бы помягче сказать, — такое бывает только в сказках. Понимаешь, Василис?

Она подняла плечи и показала жестом, что она не знает.

— Ты тоже красивый. Я бы хотела себе такого папу. У нас в садике девочки и мальчики рассказывают, как они с папой и мамой ходили в парк, ели сладкую вату и попкорн. Я тоже хочу так. Я маме часто говорю об этом, но она пожимает плечами и ничего не отвечает.

Её слова сильно ранили меня. Было больно от того, что она не может полноценно расти в полной семье.

В голову пришла идея.

— Давай мы вдвоём сходим в парк, купим вату, а на обратном пути заедем в магазин за тортиком, чтобы обрадовать маму. Кто со мной?

— Яяя, яяя, — протяжно кричит дочка, прыгая на диване и заваливаясь на меня.

— Ой, извините, — подправляя платье, слезает с дивана Вася.

— Всё хорошо, малыш. Давай договоримся. Мы с тобой общаемся на «ты». И можешь просто называть меня Максимом.

— Но вы же старше меня.

— Не такой уж я и старый. Будешь мне, как сестрёнка. Идёт? — протягиваю ей ладонь, чтобы она звонко ударила об ладошку.

— Идёт, — маленькая ладошка хлопнула по моей руке.

***

Когда сажал принцессу в машину, вспомнил, что нужно детское кресло, которого у меня, к сожалению, не было. Если решил, что Вася моя дочь, значит, нужно купить детское сиденье.

— Малыш, сначала заедем в магазин, потом поедем в парк. Хорошо?

— Угу, — ответила она, облизывая сладкий леденец, удачно купленный по пути к ним домой.

В детском магазине нам подобрали нужный размер и показали, как регулировать сиденье. Оказалось, это легче простого. Я усадил свою крошку и мы поехали в парк.

Сегодня выходной, поэтому парк шумит во весь город. Собралась огромная толпа возле сцены, откуда доносились голоса парней-подростков, которые пели какой-то реп. Мы прокатились на пару аттракционов, съели по целому стакану попкорна, выпили коктейли и поехали домой,

Как только вошли в квартиру, увидел пугающую картину. Евгения сидела, сжавшись комочком, как тогда, пять лет назад, и тихонько всхлипывала.

Как только хлопнула дверь, Женя посмотрела на нас. Глаза все красные, тушь размазалась по всему лицу и рукам, не сулящей ничего хорошего взгляд направлен прямо на меня. Она начала подниматься, как к ней подбежала Василиса.

— Мамочка, мама, что с тобой? Ты плачешь, потому что мы тебя с собой не взяли? Мамочка, в следующий раз мы тебя возьмём, обещаем, да, дядя Максим? — обратилась она ко мне, хлопая своими большими ресницами.

— Конечно, да, конечно, возьмём, — растерялся я.

Трогательные слова Васи разбивали моё сердечко и доступ в мою чувственность открывался с молниеносной скоростью. Неужели, она могла расплакаться из-за этого? Думаю, вряд ли. Что-то случилось? И я должен выяснить, что? Видеть Евгению такой расстроенной было безумно тяжело, а их двоих — просто сумасшествие.

— Нет, доченька, мама подвернула ножку, и теперь мне больно ходить, но скоро я нанесу крем и всё пройдёт.