Опасная беременность. Девочка Басманова (СИ)

Не успеваю договорить.

Басманов спускает курок.

Всё происходит за секунду. За какую-то жалкую секунду.

Ничего не происходит.

Только…

Почему из пистолета вылетает маленький огонёк, а не пуля?

Басманов, всё ещё вдавливая курок, поднимает дуло, направляя его к потолку. Убирает с моего лица воображаемую мишень и подносит жалкий огонёк к сигарете.

— Вов, прикуриватель потом проверь, не работает, — совершенно спокойно произносит, будто это не он десять секунд назад напоминал жестокого убийцу. — Испугалась?

— Вы… — вырывается надрывно из горла.

— Что? Разве мы не играем? — выгибает озадаченно бровь. И вмиг подаётся вперёд, выдыхая сизый дым мне в лицо. — Ты же хотела поиграть.

Закашливаюсь, прикрываю глаза и машу ладонью, прогоняя токсичный дым. Неожиданно на запястье появляются его пальцы.

И всё. Меня как срывает.

Кидаюсь на него, осыпаю ударами, проклиная его.

— Урод! Мерзавец! Да чтобы у тебя член отвалился!

На эмоциях ничего не разбираю. Пихаюсь ногами, разбрасываюсь руками. И в порыве гнева не замечаю, как оказываюсь у него на коленях. А точнее, на том месте, где у него всё как раз-таки должно иссохнуть после моих пожеланий.

— Тихо, кошка, себя ещё покарябаешь, — шипит на меня с какой-то злостью и перехватывает мои руки. Приоткрываю до этого закрытые глаза. И вырываюсь. Снова. Брыкаюсь, пытаясь выбрать. Но останавливаюсь.

Располосованная щека привлекает моё внимание. Я не видела, куда била. Но чувствовала, как ногти проходились по чему-то тёплому.

От серого дымка сигарет не осталось и следа. А вот от моих ногтей…

Рывок! И на губах ощущаю привкус табака.

Басманов проникает в мой рот жёстко, требовательно и без возражений. Берёт всё под контроль, захватывая и так принадлежащую ему власть.

Делаю тщетную попытку отстраниться. И тут же ощущаю его ладонь у себя на затылке.

Опять он побеждает. Опять берёт, подавляет, поглощает. И снова вызывает что-то тягучее внизу живота. Как при прошлом поцелуе и при позапрошлом… И каждый раз я на эмоциях. Адреналин струится по венам, и я не могу себя понять.

Я боюсь его.

Но в то же время тело откликается.

Разум требует продолжить поцелуй.

И это пугает настолько, что хочется разреветься. Или убежать, чтобы больше этого не испытывать.

Резко поцелуй прекращается, даря надежду, что ничего не будет. Он просто высадит меня где-то по дороге, и я поеду домой.

— Не играй со мной, Ульяна, — шепчет прямо в мои губы. — На каждый твой ход я буду отвечать. Жёстко. Больно. И тебе это не понравится.

Глава 23.2

Облизываю непроизвольно губы. Сухость во рту убивает.

Как и его слова, его бездушные тёмные глаза с пушистыми ресницами.

— Вов. Вези в отель, — чеканит.

Я не до конца понимаю, что он говорит.

— Один как раз перед нами, Булат Ибрагимович.

— Отлично. Останови, — опять сводящий меня с ума приказ.

— Нет-нет-нет, — тут же вырываюсь, верчусь и пытаюсь освободиться от его хватки. Мои руки у меня же за спиной. Сцеплены его ладонями. Так сильно, словно он – неживой. Долбаный металл, тиски, которые не могу разорвать. — Что вы задумали? Никакого отеля!

— Хорошо, — усмехнувшись, резко отпускает мои руки. Неужели?.. Передумал? Быстро встаю. Но нет, не так. Он сам поднимает меня, резко разворачивая к себе спиной. — Ты сама выбрала машину для наказания.

Он сажает меня на… себя. На огромный бугор, упирающийся в ягодицы.

Он что, возбудился от этой прелюдии, пока я мысленно молила о сохранении жизни?

— Не знаю, где ты живёшь, провинциалка. Но так у нас одеваются только проститутки, — выдыхает мне в ухо, обжигая и вызывая тысячу мурашек по всему телу. — Поэтому выброси это. Такое будешь носить только при мне.

Ульяна, приди в себя. Он несёт всякую чушь.

Попытайся вырваться. Удрать отсюда. У тебя это отлично получается!

Но всё тело отказывается двигаться, как парализованное.

Это из-за его рук, что задирают бедное платье?

— Я с вами спать не буду, — впиваюсь в его руки горячими пальцами. А они как из бетона. Не сдвинешь.

Одна рука обхватывает за талию, прижимает к металлическому твёрдому телу. А вторая протискивается под резинку колготок, скользит вниз.

— Перестаньте, — выдыхаю сама не своя.

А поздно.

Ладонь проникает в трусики, а пальцы накрывают напряжённую точку, которую хочу стереть с лица земли. Не может из-за одного глупого нерва предать всё тело.

Это бред!

Но нет же. Влияет. И ещё как.

— Я на вас в суд подам…

— Хорошо, — кусает за мочку уха. Ток пролетает по всем нервным окончаниям. Концентрируется между ног.

Дикость!

Не могут меня заводить страх и опасность! Ничего подобного! Мне жутко страшно! Я Басманова даже не знаю! И ненавижу его! Ненавижу!

А сделать ничего не могу. Где я, а где он.

— Хочу на это посмотреть.

Он делает одно круговое движение, и я вся сжимаюсь, невольно плотнее прижимаясь к его телу. Каменный, твёрдый член в его брюках чувствуется ещё отчётливее, и я даже понимаю, где головка.

Дура!

Опять пытаюсь вырваться. Но силы будто пропадают.

Я всегда была такая слабая? Не могла выбраться? Не могла держать под контролем своё дурацкое тело, которое сейчас горит как ненормальное от манипуляций этого мужчины?

Бесит! Бесит!