Опасная фамилия

На крыльцо вышел человек огромного роста и могучего сложения, который заставил себя стать скрюченным и почти горбатым. Одет он был в простую холщовую рубаху, подпоясанную веревкой. Борода, давно не стриженная, торчала клочьями, как у старого дворового пса. Взгляд его, мутный и тяжелый, уставился на Ванзарова из-под разросшихся седых бровей.

– Очень хорошо! – крикнул он, сжав высушенные кулаки. – Поделом ему досталось! Очень рад! Давно пора!

– Что случилось, Костя? – мягко спросила Китти.

– Господин Каренин умер! Справедливость свершилась. Сдох, сдох, подлая, мерзкая тварь! Туда ему и дорога!

Терпение кончилось. Китти прикусила губу, закрыла уши ладошками и выбежала.

– Ишь, какие мы нежные! – прокричал ей вслед Левин. – Убежала. А от Божьего гнева не убежишь. Не скрыться. За все ответишь. За каждую слезинку, за каждую подлость ответишь. Сказано: И Аз воздам!

Палец с отросшим ногтем нацелился на Ванзарова, словно отправляя на его голову все проклятья. Стива совершенно не ожидал такого. Он смущенно хмыкнул и попытался успокоить приятеля. Но Левин отбросил его руку.

– Думаете, никто не видит и не знает о ваших делишках? Он все видит и знает. Грядет час расплаты. Уже пылают жаром печи, в которых все гореть будете, и не будет вам ни прохлады, ни снисхождения. Кайтесь, грешники великие!

– Костя, ты бы успокоился, – сказал Стива мирно и даже покорно. – У господина Ванзарова к тебе дело.

Левин сощурился, будто только заметил незнакомца на пороге своего дома.

– Кто такой? – рявкнул он.

– Сыскная полиция, – ответил Ванзаров. – Извольте держать себя в рамках приличия, Константин Дмитриевич. Иначе я вызову вас официально для дачи показаний. А ваши гневные тирады оставьте для домашних. Меня они не трогают.

Стива уже приготовился к тому, что случится страшный скандал, в котором и ему будет отведено место. Придется оттаскивать Левина, привыкшего выражать свое недовольство не только криком. Однако вышло все по-иному. Пророческий дар вмиг покинул Левина, он выпрямился и пригладил бороду пятерней, старательно копируя простонародную манеру.

– Что вам угодно? – спросил он исключительно спокойным и даже уважительным тоном.

– Мне угодно, чтобы вы ответили на мои вопросы касательно смерти Анны Аркадьевны Карениной.

Стива не верил своим глазам. Левин, тише мышки, пригласил гостя к чайному столику, сам же сел, сдвинув колени и ровно положив на них ладони. Мальчишка на глазах у Стивы покорил разъяренного быка, не шевельнув пальцем. Какой такой невиданной силой это ему удалось? Стива не знал и пристроился в сторонке наблюдать за допросом, – так он про себя назвал этот мирный разговор.

Ванзаров выдержал паузу, дождавшись, чтобы под его взглядом Левин потупился.

– Я хочу знать, что случилось двадцать лет назад на станции, находившейся недалеко от вашего имения, – сказал он, четко отбивая слова.

– Меня позвали поздно, я ничего не видел, – ответил Левин.

– Кто именно вас позвал?

– Прибежал какой-то мальчишка, сказал, что Каренина бросилась под поезд, меня просят прийти на опознание. Я запряг телегу, приехал. Она лежала на столе, в комнате жандармов при станции. Это было страшное зрелище. Ее протащило под колесами. Вместо лица кровавая каша.

Стива только представил это себе и закрыл глаза ладошкой.

– Как же вы ее опознали? – спросил Ванзаров, ничуть не тронутый кровавыми ужасами.

– Что же не опознать, если это была она. И сумочка ее, красный мешочек. Тем более там уже был… этот человек. Он рыдал, ему давали успокоительное.

– Вы говорите о господине Вронском?

– Да, граф Алексей Вронский. Рыдал, как баба, хотя он был главный, если не единственный виновник ее смерти.

– Благодарю вас, достаточно, – сказал Ванзаров.

Стива обратил внимание, что он ничего не записывает. Неужели запоминает и схватывает на лету? Редкое качество в столь юном возрасте.

– Константин Дмитриевич, как думаете, кому была выгодна смерть старшего Каренина?

Левин презрительно хмыкнул и посмотрел на Стиву. Стива тут же занялся ногтями.

– Да хоть его сын, наш милый Серж. Яблоко от яблони недалеко падает.

– Серж мог убить своего отца, я правильно понял? – спросил Ванзаров.

– Что же тут непонятного? Вижу, вы подпали под его обаяние. А знаете ли вы, что милый Серж устроил так, что мое имение теперь уничтожено и на этом месте проложена железная дорога? По живому зарезал. Это человек без души, одна выгода на уме. Ради выгоды не пощадит никого. Стало нужно, вот и порешил отца родного.

– Ты преувеличиваешь, – попытался вступиться Стива. Он не мог допустить, чтобы его милого племянника записали в злодеи вот так вот, сидя за чайным столиком. Но его мнение стоило немного.

– У вас есть факты, которые могут это подтвердить? – спросил Ванзаров.

Левин стал сжимать и разжимать кулаки.

– Были бы факты, уж я бы ждать не стал…

– У меня к вам небольшая просьба, Константин Дмитриевич. Не затруднит?

– Что уж там, просите…

– Не имеется ли у вас портрета Анны Карениной? Мне бы только взглянуть.

Раскрытая пятерня жирно шлепнула по колену, как видно, еще крепкому и жилистому. Левин приподнялся и снова сел.