Опасная фамилия

Все, что зависело от него, Афанасий сделал. Привел все аргументы, вспомнил самые крупные поражения отряда филеров, когда хотели как лучше, все силы собирали в один кулак, в результате чего утирали кровавые слезы. Да и вообще намекнул, что такого риска ни одно дело не стоит. Ванзаров не возражал. Риск огромный, результат непредсказуем. Шанс на победу минимальный. Вот только иного выхода нет. Искренно и без коварства Афанасию предложил отказаться. После чего отказаться стало никак невозможно. Он только постарался предусмотреть любую мелочь, какую в таком деле предусмотреть невозможно. Перекрестившись, Афанасий начал игру.

Четверо наружных филеров заняли позиции, когда еще было светло. Внутри особняка, в каморке швейцара, засел «племянник», контролируя вход. Через крышу на чердак пробралось еще двое, держа под наблюдением верхний этаж, чтобы по первому сигналу оказаться на месте раньше всех. Весь эффект был рассчитан на то, чтобы никто не узнал или случайно не обнаружил, какие силы затаились поблизости. Это Ванзаров подчеркнул особо. Захват начинался с той секунды, когда в особняке должно было появиться определенное лицо. Или любое другое, невзирая на пол и возраст. Филерам следовало пропустить объект наблюдения в дом и сразу со всех сторон взять в клещи так, чтобы, доведя до последней черты, когда все будет висеть на тончайшей ниточке, захлопнуть ловушку. Важно было подпустить так близко, когда уже деваться будет некуда. И тогда взять с поличным. Никакого общего сигнала не требовалось. Все начинали действовать одновременно, как только открывалась дверь особняка. Филеры могли рассчитывать только на свою сноровку, нюх и, честно говоря, удачу. Если в дом случайно забредет лицо глубоко невинное, а его скрутят, операция будет провалена. Нельзя исключить, что случайного гостя пошлют, как пробный шар. Определить настоящий объект филерам предстояло самостоятельно. И Ванзарова рядом не будет. Мастерством маскировки на улице он не обладал, а попасться на глаза ему было категорически нельзя. Честь задержать убийцу он целиком предоставил Афанасию. Сам же, набравшись безграничного терпения, ожидал на соседней улице в ресторане «Вена».

Примерное время визита было определено между десятью и полночью, когда будет уже достаточно темно, что человека опознать трудно, но не так поздно, чтобы не успеть обеспечить себе алиби на всю ночь вдалеке от места преступления. На часах было без пяти час. Афанасий не столько верил в расчеты Ванзарова, сколько выучил на собственном опыте: если операция затягивается, она проваливается. Люди, изнуренные ожиданием, теряют бдительность и быстроту. С каждым часом, даже с каждой минутой у преступника становилось все больше шансов на успех. А шансы Афанасия таяли на глазах. Не надо было проверять посты, чтобы знать: и так все в порядке. Его люди пока еще полны сил и желания. Но пройдет час, а того хуже – два, они будут уже не те. Бесцельное ожидание выматывает даже обученного филера. Хорошо, что лето, тепло, нет дождя и ветра. Но время сейчас хуже холода и слякоти. Афанасий стал нервничать, что совершил какую-то ошибку. Из возможных вариантов на ум ему приходили только самые простые: или преступник был столь хитер, что заранее, когда еще мелькали прохожие, каким-то чудом обнаружил филеров, или попросту не пришел.

Второй вариант был куда хуже. Означал, что Ванзаров в чем-то просчитался и совершил ошибку. Он всего лишь человек и может ошибиться. Но только не в этот раз. В этот раз такого права у него нет. Если логика его дала осечку, значит, в ней была ошибка. А при таких ставках крохотная ошибка равносильна оглушительному поражению. Ошибка могла быть в том, что убийца вовсе не собирался приходить в рассчитанный час. Он мог прийти под утро или завтра. Вот только силы филерского отряда на это не рассчитаны. Люди не могут быть на посту круглосуточно. И заменить их невозможно. Хуже всего, если убийца, перехитрив логику, явится, когда филеры уйдут на отдых. Афанасий о себе не думал, он готов был дежурить сутками, но один филер в таком деле без поддержки не стоил ничего. Даже если рядом будет Ванзаров.

Но ведь Ванзаров точно объяснил, почему все должно случиться именно в эти часы. И вот, пожалуйста, ничего не происходит. Остается выбирать между терпением или изменением плана. Привередничать было некогда. Афанасий свернул на Гороховую и, когда его точно не могли видеть, побежал к «Вене».

Из окон ресторана доносились звуки догорающего веселья. Ванзаров вышел на улицу. Он был спокоен, только усы дергались секундными стрелками, что выдавало наивысший градус нетерпения. Афанасий не знал, что тут сказать: и так все было ясно. Он только развел руками. Пробило час.

– Ждать больше нельзя, – сказал он и быстро направился по Гороховой.

Филеры тоже понимали, что происходит какая-то смута. Заметив у дверей Курочкина и Ванзарова, они стали действовать единственным образом, как будто операция началась.