Опасная игра с демоном

Тут мир вокруг разбился на тысячу осколков. Мы целовались горячо, жарко, ненасытно, как подростки, которые пока и в мыслях не заходят дальше, чем поцелуи. И потому вкладывают в них всю душу, все несказанные слова и невысказанные желания. И одновременно искусно, изобретательно, глубоко, как взрослые, которые знают истинную ценность поцелуев. А также знают, какое блюдо ждет дальше, и балансируют на грани… Продлить еще этот волшебный момент? Или броситься с головой в пучину страсти?

Влад охнул, развернул меня лицом к себе, снова прижал, запустив пальцы в волосы, обхватив шею – не дернешься, не вырвешься… Я подалась ему навстречу, стукнулась зубами о зубы, прикусила его язык, зажмурилась. Мой, мой, мой прекрасный принц, как же долго я тебя ждала! Где ты был все это время?

– Я искал тебя, – шепотом ответил Влад. Или мне почудилось?

Подхватил на руки и понес к огромной двуспальной кровати, по пути стягивая с меня платье, рыча и путаясь пальцами в своем ремне на брюках, расстегивая рубашку, с мясом вырывая пуговицы. Уронил меня на белые шелковые простыни, через мгновение оказался сверху всей своей тяжестью… Его пальцы и ладони, которые в самый жаркий день до этого были прохладными и уверенными, вдруг оказались обжигающе-горячими, дрожащими. Будто в них билась кипящая кровь, не находила выхода, жгла мою кожу и требовала раскрыться, подчиниться, сгореть заживо.

Он прикусил мою нижнюю губу и вел кончиками пальцев от ключиц к низу живота, будто случайно задевал соски, потом возвращался к ним снова, и меня пронзала дрожь предвкушения. Наверное, внутри меня тоже закипала кровь.

– Хочешь? – прошептал он, отпуская мою губу и перемещаясь к мочке уха. Подразнил ее кончиком языка. Прикусил. Повел губами вниз по шее, жарко дыша, то замирая, то убыстряясь, будто выводил на мне какой-то сложный узор. Узор из поцелуев. – Хочешь? – повторил он, гладя тонкую кожу на ключице.

– Хочу, – прошептала я, запустила пальцы в его волосы и прижала голову к своей груди. Пусть только продолжает целовать, пусть не останавливается, нет-нет…

И Влад повел языком вокруг моего соска. Обвел его несколько раз, приближаясь все ближе и ближе к центру круга, а потом быстро и жадно забрал его в рот. Я охнула. Движение Влада отозвалось где-то глубоко в животе, возле позвоночника, будто там зажглась маленькая пульсирующая искра. Влад переместился к другому соску, задышал чаще, и в такт его дыханию искра запульсировала все быстрее и начала расти.

Влад оторвался от моей груди, вернулся к губам, завладел языком и украл дыхание. Пару мгновений мне казалось, что я действительно разучилась дышать, что вместо воздуха у меня теперь лишь эти горячие чужие губы, и рот, и черная глубина глаз. Потом он оторвался от меня на миг.

– Грааль… – прошептал он. – Ты мой Грааль, глоток воды в пустыне для пилигрима, ты жизнь…

И я вновь научилась дышать. Никогда. Никогда раньше. Никто не говорил мне такого. Не всерьез. Не с черным пламенем, бушующим в глубине зрачков. Это было так по-настоящему, так по-моему, что я всхлипнула.

А Влад скользнул руками ниже, стянул с меня трусики, провел ребром ладони между ног, там, где я была уже совсем мокрая, готовая, ждущая его, только его…

– У нас вся ночь впереди, – прошептал он. – Но сейчас…

И ухватил меня за бедра, сильно, жестко – именно так, как мне хотелось в тот момент. Раскрыл перед собой, не оставил мне ни секунды сомнений, замешательств, дурацких вопросов: «А у нас есть презерватив?», «Наденешь?», «Подожди секунду».

Шепнул:

– Все под контролем.

И вошел – резко, быстро, сразу на всю длину. Так сильно, что я ахнула, закусывая костяшки пальцев, выгнулась, рефлекторно дернулась, отстраняясь, но он не пустил. Наоборот, притиснул к себе как можно крепче. Вбился в меня полностью, до миллиметра, вжался, стал со мной единым целым. И та искра в глубине живота вмиг раскрылась огненным цветком, разлилась жаром, горячей влагой. Перед глазами у меня плыло – я видела лишь силуэт над собой, черную фигуру на фоне белого потолка, чувствовала пальцы у себя на бедрах, член внутри себя… Глубоко, очень глубоко, там, где нет никаких мыслей и чувств, там, где рождается и бьется животная дикая страсть, выжигая все наносное и неважное, оставляя лишь возможность дышать и кричать в такт движениям.

И Влад стал двигаться. Раз за разом, резко, сильно.

А я навстречу ему. Крича, всхлипывая, вцепившись ему в запястья, царапая кожу.

Не знаю, сколько это продолжалось. Минуту, год, вечность. А потом цветок внутри меня полыхнул, расплавил нервы и волю, оставил только стон на губах и чувство невероятного удовольствия и опустошения. Влад стиснул зубы, вскрикнул и наклонился ко мне. Замер на мгновение. Потом поцеловал краешек губ, нежно-нежно…

И в этот момент небо за окном взорвалось фейерверками.

4.6