Опасная красота. Трогательный лед (СИ)

Дракон смотрел на меня с таким удивлением, пока я, шмыгая носом от усердия, кромсала волосы, сбрасывая их ему под ноги. Височки ровнять будем? А, нет! И так сойдет! Как сказал Морион? Полюбят любой! Вот я - любая! Пусть любят!

Длинные волосы летели к его сапогам! Артмаэлю не хватало таблички: “Куплю волосы. Дорого”.

- Морион! Иди, спасай дракона! У него сейчас инсульт будет! - закричала я, пока дракон отходил от шока увиденного. Если замереть и прислушаться, то было бы слышно, треск рвущегося шаблона.  Я взъерошила рукой кривую стрижку с явно ассиметрией.

Морион примчался со скоростью подстреленной белки. Увидев нашу идиллическую картину, он сполз по дверному косяку. Так, у нас тут два мужика с инфарктом!

- Ну, милый, выбирай цвет, - улыбнулась я дракону, а маг все еще смотрел на меня, как на восставшую из мертвых. - Какой твой любимый?

Дракон молчал. Шаблон трещал.

- Я думаю, что можно фиолетовый. Или зеленый! Решено! Половину головы делаем фиолетовой. Вторую зеленой! - улыбалась я, пытаясь подравнять кончики и пощадить ухо. - Что-то не так?

Я повернулась к магу, которого еще до моего появления жизнь обидела.

- И вот тут две пряди - розовым, пожалуйста, - вежливо попросила я, прищурившись на дракона, который смотрел на длинные волосы, валяющиеся на полу белыми змейками.

Мой взгляд скользил по небрежной прическе, пока на меня смотрели четыре огромных глаза.

- А, по-моему, мне идет. Всегда хотела короткую стрижку! - горько усмехнулась я, пока Артмаэль с Морионом странно переглядывались. - Так что, любимый? Готов ли ты принять меня такой, какая я есть?

Глава двадцать седьмая. А снег идет, а снег идет...

Что-то мне подсказывало, что дракон сейчас бы принял что-то покрепче. Морион напоминал куклу, которую смело можно было кантовать в коробочке.

Я прикоснулась к волосам, пощупала их, а потом подозрительно сощурилась. Мне кажется, или я стригла их короче? Мои пальцы потянули прядь, которая стала удлиняться на моих изумленных глазах.

- Не поняла? - подняла брови я, а волосы уже расползались по плечам аккуратными локонами. - Это что? Какая-то магия?

Волосы росли, уже доставая до лопаток, а я подозрительно смотрела на мага. Морион был не в том состоянии, чтобы связать два слова заклинания. А дракон еще переваривал полученную информацию.

- Это что такое? - взвизгнула я, с ужасом глядя локоны. - Они что? Снова отрастают?

- Триумвират, - уныло произнес Морион, покачнувшись. Я смотрела на них, понимая, что нужно дать понять о том, что сегодня на рассвете мне предстоит снять медальон. Если я предупрежу их, что тогда будет? Меня могут изолировать, выставить стражу…

- Я, наверное, пойду, - сдавленно произнес маг. - Рад, что у вас все хорошо… Хочу просто побыть наедине с оставшимися нервными клетками.

Он молча ушел, а дракон сделал шаг ко мне, протянув руку. Мой взгляд безотрывно смотрел на медальон, пока мозг лихорадочно соображал, как поступить.

- Мне нужно тебе кое-что показать, - произнесла я замогильным голосом, разминаясь перед шоу. - Это важно.

После десяти минут показательного выступления, кукла сдохла, сползая вниз по креслу.

- Понял? - с надеждой поинтересовалась артистка погорелого кукольного театра.

Артмаэль  пристально посмотрел на меня, но ничего не сказал. Меня уложили на кровать, но я обиженной гусеницей отползла в самый дальний угол, свернулась калачиком, тихо грызя ноготь под одеялом. Как поступить? Я же отчетливо показывала, что от этого зависит моя жизнь! Неужели ему плевать? Или ему пообещали настоящую кайзерину? Пока я лежала, собравшись в кучку с конечностями и мыслями, ко мне на мягких лапах разочарования в жизни и в мужчинах подкрался тревожный сон.

- Триумвират цел исключительно по причине того, что от него зависит твоя жизнь, - послышался знакомый голос, а мне показалось, что это во сне, а не наяву.

Мне показалось, или во сне к моей щеке прикоснулись мягкие губы? Я хотела проснуться, но не могла, лежа, словно спящая красавица.

Словно по команде, я открыла глаза, когда первый луч света скользнул в комнату. Клеймо Триумвирата горело огнем, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не простонать от боли.  Сна не было ни в одном глазу! Еще бы! Такое чувство, что меня используют, как подставку под горячее. Сквозь кожу на груди проступали неведомые знаки, сплетаясь между собой, словно звенья одной цепи. Мое тело послушно дернулось, как вдруг я почувствовала на шее что-то тяжелое. Руки нервно пытались понять, откуда на мне тяжелая мужская цепочка. У меня на ладони лежал медальон льда…

Комната была пуста, а ноги сами соскользнули на пол. Руки лихорадочно обматывали меня одеялом, пока яркий луч рассвета резал глаза, пробиваясь в окно. Я чувствовала что-то похожее на опьянение. Меня шатало, а ноги жили своей жизнью, шагая к двери, ведущей в сад. Моя рука против воли открыла дверь, а яркий свет заставил зажмуриться неподготовленные глаза. Солнце еще не встало, но первые лучи разукрашивли снег алым, на знакомых тропинках лежал девственно белый снег.