Опасная любовь

Андрей скрипнул зубами и снова плюхнулся в кресло. Краем глаза увидел, как Наташа побежала в ванную, приводить себя в порядок, тоскливо усмехнулся, качая головой, потом тяжело вздохнул. Этот Сережа!.. Черт бы его побрал! Мало того, что отнял любимую женщину, но еще и заставляет ее страдать! Он, Андрей, не удерживал ее, хотел, чтобы Наташа была счастлива, ради этого готов был терпеть невыносимые муки. И терпел. А что в конечном итоге получилось? Она страдает, она несчастлива… Зачем тогда он терпел? Зачем так легко отпустил ее? Теперь что же, успокаивать Наташу, говорить: Сережа хороший, скоро выяснят, что он никого не убивал, и отпустят, и вы будете счастливы вдвоем с ним?! Да на хрена же это ему, Андрею, нужно?!

Он тряхнул головой. Это эмоции, боль уязвленного самолюбия. Конечно, он не оставит Наташу в таком трудном положении. Что бы там ни было, он поможет ей, будет рядом.

Они столкнулись в дверях. Наташа спешила в комнату, Андрей — к ней, в ванную.

— Прости, что так получилось, Андрюша, — опустив голову, тихо сказала Наташа. — Столько неудобств тебе причинила, наверное, надоела уже со своими проблемами…

— Ты никогда не надоешь, Наташа. — Андрей наклонился, хотел поцеловать ее. Она еще ниже склонила голову, его губы ткнулись в ее висок. — Я поеду с тобой, провожу тебя. Если уж такое творится вокруг, ты не должна ехать одна.

— Нет, Андрюша, не надо, — слабо запротестовала Наташа.

Андрей приложил свой палец к ее губам.

— Ничего не говори, Наташа. Я же не говорю о том, как люблю тебя. Спокойно одевайся, а я пока сбегаю, поймаю такси.

Не так-то просто было войти в квартиру. И прежде, когда знала, что там ее ждет Сергей, волновалась, а теперь его нет за дверью, обитой черным дерматином, теперь там одна Мария Федотовна… Ох, как боязно было входить! А вдруг она станет кричать, обвинять ее во всем случившемся?

— Наташенька! — Мария Федотовна бросилась к ней, крепко обняла и заплакала. — Какой ужас, какой кошмар случился! Я до сих пор не могу прийти в себя!

Наташа не могла сдержать слез. Так, обнявшись, они стояли в прихожей и плакали. А потом Мария Федотовна увлекла ее на кухню, усадила за стол, налила кофе.

— После того, как они увели Сережу, — сказала она, присаживаясь к столу и вытирая слезы кухонным полотенцем, — я как будто прозрела. Господи, всего-то и нужно было — не мешать вам любить друг друга, помогать, и мой Сережа был бы счастлив, и ничего бы страшного не случилось. Это ведь я виновата в том, что ты ушла, я позвонила Ларисе, я уговорила Сережу встретиться с ней… Наташенька, пожалуйста, прости меня.

— И вы простите меня, Мария Федотовна… — всхлипывая, сказала Наташа.

— Тебя-то за что прощать? За то, что любила моего сына, за то, что он тебя любил и вы были счастливы? А я, дура, все пыталась помешать вам, вбила себе в голову, что сыну нужна другая жена… Господи, сколько же крови я ему попортила! А теперь и совсем загнала своего мальчика в тюрьму…

— Не плачьте, Мария Федотовна, — робко стала утешать ее Наташа, сама торопливо смахивая слезы со щек. — Сережа не мог никого убить, я не верю. А что говорили милиционеры? В чем они его обвиняют?

— Сережа встретился с Ларисой у подъезда, она отвела его в сторону и стала умолять, чтобы он вернулся к ней. Он отказался, она бросилась к нему на шею, он оттолкнул ее. Это видела какая-то женщина с собакой. Потом он ушел…

— Да, он приезжал ко мне, мы поговорили с ним и расстались.

— А в это время обнаружили Ларису. Она лежала там, где он оставил ее. Кто-то ударил ее ножом в сердце. Женщина с собакой описала следователям Сережу, который якобы угрожал убить Ларису, родители сразу же сказали, что это был ее муж, с которым их дочь собирается расходиться, и милиция приехала к нам. Тут они и дождались Сережу.

— Ножом… — в ужасе прошептала Наташа. — Да у него и ножа-то никогда не было. Это не он сделал, кто-то специально подкараулил Ларису.

— Это я виновата, что он поехал к ней… Даже и не знаю, Наташенька, он в последнее время так ненавидел Ларису, что… даже сказать страшно… мог… А я настаивала, просила, чтобы он поехал, встретился, поговорил… Ну почему, почему я вбила себе в голову, что ему нужно встречаться с Ларисой?! Не поехал бы, ничего бы не случилось… А сейчас он, бедный, в тюрьме…

— Это не он, — твердо сказала Наташа. — Нужно пойти и сказать им, что Сережа не мог никого убить.

— Я уже сказала, — махнула рукой Мария Федотовна. — Позвонила заместителю прокурора Москвы, начальнику уголовного розыска, они обещали завтра же разобраться с этим вопросом. Завтра… А сейчас мой мальчик сидит в тюрьме… — И она снова залилась слезами.

— Может быть, нужно сейчас поехать к нему?

— Нет, милая, сейчас невозможно с ним увидеться. Сейчас мы можем сделать для него только одно: быть вместе. Он так хотел этого, так мечтал, чтобы мы с тобой были вместе. — Мария Федотовна села рядом с Наташей, обняла ее. — Поэтому я и позвонила тебе, и никуда теперь не отпущу. Мне кажется, ему будет легче, если он почувствует, что мы с тобой сидим рядом и думаем о нем.