Опасная любовь

Элизабет уселась на стул Джессики Она прекрасно знала привычки, ужимки любимые словечки сестры, так что сыграть Джессику ей было нетрудно, — Я уж думала, ты решила сегодня не завтракать, — Элис Уэйкфилд поставила перед ней тарелку с последними блинами и тут же снова повернулась к раковине.

Элизабет чуть не застонала. Кошма-а-ар… Она уже так наелась блинов, еле двигалась, неужели предстоит съесть еще столько же?! Она живо представила себе заметку в школьной газете; «Сотрудник редакции в тяжелом состоянии доставлен в больницу для промывания желудка!» Мрак…

— Прости меня, бедный мой желудок, — прошептала она и храбро загарпунила вилкой блин. Как назло, любимой едой Джессики тоже были блины.

— Лиз не стала ждать тебя, опаздывала, — сказала миссис Уэйкфилд через плечо, загружая тарелки в посудомоечную машину. — Сказала, что найдет тебя в школе.

— Ничего, — Элизабет кокетливо помахала ручкой. — Она, наверное, спешила встретиться с Тоддом. Я была бы только третьей лишней.

Элизабет ела и при этом без умолку болтала. Только бы мама не спросила, как «она», то есть Джессика, провела день у Кары — Да, кстати, ты видела ту блузку, ну помнишь, я тебе о ней говорила? — Элизабет вспомнила, что пару дней назад Джессика просила у матери новую блузку.

Миссис Уэйкфилд вздохнула:

— Джес, ну скажи честно: куда тебе еще одна блузка? Вон у тебя в шкафу сколько всего валяется. Постирала бы, погладила. Ведь уже и вешать некуда. Элизабет картинно закатила глаза. Господи, еще стирать! С тех пор, как мать снова начала работать, стирку возложили на сестер. Она уже было снова собралась клянчить, как вдруг придумала новый ход, лукаво улыбнулась и предложила:

— Не хочешь покупать мне, купи для Лиз. Она ведь никогда сама не попросит, Тогда, по крайней мере, я смогу у нее эту блузку одалживать.

— Вот именно. Элизабет никогда ничего не просит. Тебе есть чему у нее поучиться. А насчет блузки… посмотрим. Не знаю, понравится ли она Элизабет — у нее не такие экстравагантные вкусы, как у тебя. Хотя должна сказать, ты сегодня выглядишь очень прилично, — миссис Уэйкфилд улыбнулась.

Элизабет была уже в дверях, когда мать окликнула ее.

— Джес…

Элизабет замерла как вкопанная. Наверняка ее выдала какая-нибудь мелочь, про которую она забыла при этом спешном «перевоплощении». Сердце ее заколотилось так, что, казалось, в соседней комнате слышно.

— Удачи тебе на экзамене. Конечно, ты могла бы и побольше позаниматься, но все равно, я уверена, ты все хорошо сдашь.

— Э-д-да, конечно, — пролепетала Элизабет. — Пока, мама И она понеслась прочь от дома, будто за ней гналась свора собак. Маневр удался — да, но какой ценой? Весь этот обман был ей отвратителен. И кто ее за язык тянул? Чего ради было просить эту блузку? Про бедный желудок и говорить нечего — он раздулся так, словно она проглотила воздушный шар.

Не-ет, пожалуй, удавить Джессику будет мало.

Глава 7

Элизабет поднималась по дорожке, ведущей через огромный газон к дверям школы, вдыхая запах свежескошенной травы. Стоял чудесный весенний день, на синем небе — ни единого облачка. Впереди поблескивали на солнце вычурные стрелки огромных, сделанных «под старину» часов, украшавших импозантный, с белыми колоннами фасад длинного кирпичного здания.

— Эй, Инид! — крикнула Элизабет, завидев свою лучшую подругу, которая как раз входила в двустворчатые двери школы. Та глянула на Элизабет через плечо — и, не останавливаясь, прошла внутрь.

Элизабет припустилась бегом и, запыхавшись, догнала подругу уже возле шкафчиков в школьной раздевалке.

— Что же ты не подождала? — выдохнула она.

Инид как-то странно посмотрела на нее и холодно заметила:

— Ты хочешь что-то мне сказать, Джессика?

— Джессика? — Элизабет вдруг вспомнила про свой маскарад. — Инид, ты что? Это же я, Лиз!

— Ой! — Инид испуганно прикрыла рот ладонью. — Лиз, ради Бога, прости. Как я могла подумать… Стоп. Подожди-ка, — она слегка нахмурилась, — это ведь не твоя юбка, это Джессики. Чего ради ты так вырядилась?

— Сейчас расскажу, — Элизабет вздохнула и принялась рассказывать, в какую историю опять попала из-за Джессики. — Причем я даже не знаю, где она и что с ней сейчас, — закончила Элизабет.

— На этих студенческих вечеринках иногда такое творится! Мне об одной двоюродная сестра рассказывала. Помнишь, я тебе говорила? Наверное, Джессика перепила, и ей стало плохо, — ехидно сказала Инид. Вообще-то она собиралась сказать это несколько по-другому, но вовремя прикусила язык. «То-то у Джессики сейчас головушка с похмелья болит», — мысленно прибавила она и насмешливо улыбнулась, — Наверное, — рассеянно сказала Элизабет, — от Джессики можно ожидать чего угодно. — Но это неважно. Сейчас главное — экзамен. Что делать, если она совсем не придет?

— Это ее проблема, — Инид пожала плечами.

— Знаешь, Джес не такая уж и плохая, как ты думаешь, — неуверенно произнесла Элизабет.

— Плохая — неплохая, все равно выкрутится. Она всегда выкрутится, как бы крепко ни влипла.

Вид у Элизабет был до того расстроенный, что Инид обняла подругу за плечи, чтобы хоть как-то утешить.