Опасная магия

На правом запястье девочки я заметила розовые пластиковые часы.

— Привет! Сколько времени, не подскажешь?

— О… — Она боязливо глянула на часы. — Половина пятого.

— Мама дорогая! Мы еще успеем на автобус! — воскликнула я с безумной улыбкой. — Мы же любим кататься на автобусе, правда, Пушистик?

Девочка выскочила из туалета и побежала, будто за ней черти гнались.

«„Пушистик“? — переспросил Пал, когда за ней захлопнулась дверь. — Не следует так дразнить людей. И нужно было стереть ей память».

— Она почти ничего не видела, — ответила я. — И если я не могу поиздеваться над людьми, то что толку быть безрукой, наполовину слепой, бездомной и нищей?

Глава 11 АВТОБУС, БАР И СУПЕРМАРКЕТ

Несмотря на хвастливое заявление, я покинула библиотеку с бесшумной поспешностью. Мы с Палом пересекли Гранвил-роуд и прошли по Хай-стрит до почты, где я опустила в ящик письмо для матушки Карен, оставив его там на произвол судьбы и почтальонов.

Автобусная остановка находилась дальше по Хай-стрит. Скамейка под плексигласовым козырьком уже ломилась от студентов летнего триместра, которые возвращались в университетский городок, так что мне пришлось прислониться к колонне и стоя ожидать «второго» номера, идущего на юг города.

«Чисто из любопытства, куда мы направляемся?» — спросил Пал.

«Ну, мне кажется, что сперва надо поговорить с Колдуном, если только он не смылся из города. И даже в этом случае мне надо его найти. Если кто-то и знает, что произошло с Купером и почему, так это его брат».

Я услышала рычание подходящего автобуса и зашарила по карманам в поисках мелочи.

«Если расписание не менялось, этот номер останавливается в паре кварталов от его бара в Викториан-Виллидж».

«Мне кажется, это плохая затея, — возразил Пал. — Люди Джордана наверняка следят за Колдуном даже пристальнее, чем за тобой, и могли оказать на него давление. Если они расставили вокруг бара ловушки специально для тебя, заклинание от анафемы не продержится».

«Нам все равно надо оглядеться. И мне очень нужно поговорить с ним о случившемся. Ведь ты почувствуешь ловушки и предупредишь меня, так?»

«Я способен выявить большинство заклинаний, — ответил он. — Но я не могу дать гарантии, что унюхаю все».

Я начала раздражаться.

«У тебя есть план получше?»

Пал немного помолчал.

«Нет, боюсь, что нет. Надо только соблюдать осторожность».

Автобус с шипением остановился. Мы с Палом зашли вслед за студентами; водитель либо не заметил хорька, либо ему было все равно.

Автобус неторопливо поплелся по Хай-стрит и наконец в половине шестого высадил нас на Пятой улице. Стоял час пик, Хай-стрит заполняли машины. Я перешла улицу и направилась к бару Колдуна под названием «Напитки. Отдых. Развлечения».

За целый квартал я разглядела окружающую бар сферу анафемы. Все здание окутывало пульсирующее красное свечение, от которого в глазу засвербело, а в ушах раздался отвратительный звон. Я не могла глядеть туда дольше чем несколько секунд — меня начинало подташнивать.

— Боги, — произнесла я, прислоняясь к ближайшей стене и прикрывая глаз в надежде, что тошнота отступит. — Как ненавязчиво, прямо как пуля в лоб.

Пал тоже не мог смотреть на анафему.

«Сработано грубо, но сильно. Другой магии я не чувствую, но разве нужно что-то еще? Ни один Талант не сможет войти внутрь, а Колдун не сможет выйти наружу».

«Думаешь, он все еще там?»

«Зачем им держать заклинание на пустом доме?»

«А что будет с его обычными посетителями и работниками?»

«Это заклинание не уступает по силе ограждающей сфере, которую они создали для Вутгангера. Любой мало-мальски чувствительный человек испугается подходить близко».

«Рада видеть, что не только меня лишили средств к существованию, — горько подумала я. — Есть какой-нибудь способ попасть внутрь?»

«С помощью магии способ есть почти всегда. Но тут придется хорошенько подумать».

«А я хочу чая и поесть, — ответила я. Я еще не пришла в себя после столкновения с анафемой, к тому же начинала болеть голова. — И нужно найти, где остановиться на ночь».

Я вернулась назад по Пятой улице к «Викторианскому ночному кафе». Там я заказала чай со льдом, овсяное печенье, жареный сэндвич с яйцом и небольшую миску с водой для Пала, кое-как донесла напитки до столика и уселась на удобный фиолетовый стул у окна ожидать официантку с остатками заказа.

На сцене в углу выступал белый юноша с дредами — он читал сбивчивую поэму о Че Геваре, Джоне Ленноне и вроде как о марихуане. Закончил ее под жидкие аплодисменты, подхватил холщовую сумку и отошел к доске объявлений. Достал из сумки объявление с отрывными номерами телефонов и пристроил его на доске среди приглашений на уроки йоги и объявлений о продаже подержанных диванов и велосипедов. Издалека я разглядела заголовок «Ищу соседа по комнате».

«Подожди здесь и постереги мое место, хорошо?» — мысленно обратилась я к Палу.

«Хорошо», — он спрыгнул с плеча на спинку стула.

Я встала и подошла к юноше. В трех футах на меня повеяло знакомым запахом. Да, в его поэме определенно нашлось место марихуане.