Опасная медицина. Кризис традиционных методов лечения

Девятый принцип раздельного питания: молоко лучше пить отдельно от любой другой пищи или не пить вообще.

И вновь приведу основные доводы против молока.

• Молоко является естественной пищей для млекопитающих, однако лишь для молодняка. Любой детеныш в природе принимает молоко только отдельно и в натуральном виде, а не кипяченое, пастеризованное, переработанное и т. д. Говорят, что если теленка кормить кипяченым молоком собственной матери-коровы, то он быстро погибает. Что же, надо отдать должное выносливости человека!

• В дальнейшем каждое млекопитающее переходит на свое видовое питание. Так и человек, в принципе, должен расстаться с молоком (матери, да и коровьим тоже) уже в детстве. Однако это животные знают, каково их видовое питание, человек же не знает, вот и пьет молоко до глубокой старости, решив, что оно снабжает его кальцием, а кальций нужен для костей, зубов. Молоко-то он пьет, а зубов все равно к 40–50 годам уже нет.

• Молоко, согласно Шелтону, «непроводник» для другой пищи, так как жир молока препятствует выработке желудочного сока, необходимого для переваривания других пищевых продуктов. И когда мы съедаем яйца, сосиски с хлебом, кашу и запиваем молоком или какао (тем более с сахаром), мы можем поставить крест на собственном организме.

По этому поводу я хочу в качестве примера привести себя.

...

Когда я в 1980 году я родила своего первенца, то в порыве материнской любви и желании долго кормить его грудью я пыталась есть и пить все, что мне рекомендовали родные, близкие, мамаши с опытом. Несмотря на катастрофически растущий вес, я старалась вовсю: съедала на завтрак яйца всмятку, затем кашу, запивала все это чаем с молоком и сахаром или какао, разведенным наполовину кипятком. И так по нескольку раз в день. Я поражаюсь, как я выдержала такое питание и питье, наверное, помогла молодость. Молока было мало, ребенок был худенький, с 4 месяцев стал часто болеть гнойной ангиной, а я полнела, как на дрожжах, страдала от несварения, метеоризма, тахикардии, перепадов давления, жуткой усталости, что приписывала, конечно же, своим материнским заботам. Каждую ночь, засыпая, я представить не могла, что к утру сумею вновь встать, подняться на ноги и продолжать свой труд. А с сердцем бывало так плохо, что я даже боялась оставаться с ребенком одна, я уж не говорю о том, как тяжело было с годовалым малышом: ходить за ним, сгибаться бесчисленное множество раз, приспосабливаться к его физической активности. И поразительно, как молодость, любовь, положительные эмоции помогали противостоять такому хроническому пищевому отравлению. И так все три беременности, и так растить трех мальчиков вместе с работой, домом и т. д.