Опасная связь

Машу рукой, ощущая внутри дурное счастье. Оттого, что все они здесь, дружно меня провожают. И оттого, что уже через сутки я увижу свою Бесстыжую…

*********

Красоморск, про который нам не раз рассказывал Данила, встречает морем, ярким солнцем и синим, безоблачным небом.

Пока еду на такси до того адреса, что скинул мне Абрамов-старший, успеваю прослушать краткий обзор на этот курортный городок. Водила попался болтливый, но оно и к лучшему. Потому что волнение душит и справиться с ним не выходит абсолютно.

— Фестиваль парашютов будет на следующие выходные. Обязательно посмотрите. Приехали.

— Благодарю, — вылезаю из машины.

— Добро пожаловать в Красоморск, — сигналит, отъезжая.

Смотрю на симпатичный двухэтажный дом, огороженный высоким кирпичным забором, по которому вьется дикий виноград.

Снаружи мне все нравится. Хотя впрочем, выбрала бы Саша что-то другое, попроще, было бы наплевать. Главное ведь не где жить, а с кем.

Закинув сумку на плечо, подхожу к железным воротам. Не успеваю нажать на кнопку, как открывается дверь.

— Илья, ну наконец-то!

Передо мной Сашкина мать, одетая в яркий, спортивный костюм.

— Здравствуйте, Евгения Владимировна.

— Проходи скорее. Дай обниму, — шмыгает носом и действительно это делает. — Ты как?

— Я в порядке.

— Тяф! Тяф-тяф-тяф!

К нам несется маленькое лупатое чудовище.

Страсть Господня! Какой он жирный!

— Здорово, бандит, — отхожу от Евгении Владимировны и беру на руки сошедшего с ума пса, обоссавшего дворовую плитку.

— Дима, спасибо, — женщина машет охраннику. — Идем в дом, Илья. Ты с дороги. Кушать будешь? — спрашивает вполне дружелюбно. — Я как раз приготовила ужин.

— А Саня где? — опускаю Мелкого на землю.

— Она у моря. Часто там сидит. То стихи пишет, то на гитаре играет.

— Не знает о том, что я должен приехать?

— Нет. Игорь просил не сообщать ей заранее, чтобы не разволновалась.

— Я к ней. Как пройти?

— Туда, в сад, и вниз по ступенькам, — показывает рукой.

— Понял.

Иду в указанном направлении. Осматриваюсь.

Много зелени. Фрукты, ягоды. А вон и море прямо перед носом. Круто.

Срываю по пути пухлый крыжовник. Закинув пару ягод в рот, спускаюсь по лестнице. Лупатыч скачет впереди и первым добирается до лежака, скрытого под большим пляжным зонтом.

Скинув кроссы и носки, ступаю босыми ногами по еще не остывшим камням. Останавливаюсь. Любуюсь милейшей картиной.

Саша спит. Храпит и Тайсон, улегшийся рядышком.

Тоже мне охранник недоделанный!

Как завороженный смотрю на Сашкин живот, закрытый легким, воздушным платьем.

Такой большой уже. Офигеть!

Его наличие производит на меня неизгладимое впечатление.

— Тяф! — маленький гоблин звонко гавкает.

Девчонка медленно открывает глаза. Моргает. Моргает. Подкладывает ладошку под щеку. Вздыхает, глядя на меня мутным взором.

Тайсон тоже щурится. Спросонья не соображая, что к чему.

— Сань, — подхожу и присаживаюсь на корточки перед ней.

Красивая моя. Родная.

Беру за руку. Целую тыльную сторону ладони.

— Не хочу просыпаться, — лепечет она.

— Иди сюда, — осторожно тяну к себе.

Замешкавшись, привстает с подушки. Длинные, рыжие локоны рассыпаются по плечам.

— Илья… — опускает ноги с лежака. Широко распахнув глаза, ловит первый шок. — Ты здесь? Правда ты?

— Я, Сань.

Сидя перед ней, обнимаю за бедра и целую живот.

— Господи… Ты. Это ты! — дрожащими пальчиками гладит по волосам и, кажется, не может поверить в происходящее. Да что там говорить, я и сам до сих пор пребываю в подобном состоянии.

— Мальчик или девочка?

— Мальчик. Матвей Ильич.

Пацан!

Улыбаюсь как придурок. Поднимаю на нее взгляд, полный восторга. Встречаемся глазами — и в груди становится тесно. Наполняется она трепетом, жаром. Ни вдохнуть, ни выдохнуть.

— Отпустили? — шепчет, трогая мое лицо.

— Да.

— Насовсем?

— Насовсем, — киваю, прикрывая от наслаждения веки.

Как же я мечтал ночами, находясь там, в СИЗО, чтобы она хотя бы раз еще ко мне прикоснулась.

Плачет.

Рвет своими слезами душу.

Встаю. Помогаю ей подняться. Усадив к себе на колени, крепко, но аккуратно обнимаю.

— Я так тебя ждала. Так ждала…

— Сань…

Если бы только знала, как много для меня это значит. Не отвернулась ведь. Не встала на сторону отца. Не смотря ни на что, упрямо верила в мою невиновность.

— И в горе, и в радости, ты же помнишь? — цепляется за меня, намертво стиснув в объятиях.

— Да, — глубоко вдыхаю ее запах.

— Мы по судьбе.

— По судьбе, милая.

Я так безумно скучал по ней. И она скучала также сильно. Взволнована. Переживает. Нервничает.

— Поцелуй, — просит, когда наши губы замирают в паре сантиметров друг от друга.

Притянув к себе, целую.

Медленно. Нежно. Чувственно.

А она отвечает со всей страстью. Так горячо, что кровь, бегущая по венам, мгновенно закипает.

Саня-Саня-Саня…

Скользнув губами вниз, зацеловываю тонкую шею, теряя связь с реальностью. Не удержавшись, поглаживаю и сжимаю ладонью налитую грудь.

Ох, черт возьми.

— Илья… — выдыхает рвано.

— Хочу. Люблю. Прости меня за все, — прижимаюсь своим лбом к ее.

— Ой.