Опасная тихоня

Но пока этого не случилось, я заняла место, которое мне неизменно отводилось на подобных массовых мероприятиях, — между спичрайтером и имиджмейкером. И только разместившись, я с некоторым удивлением обнаружила отсутствие «серого кардинала», то бишь мадам Пашковой. Гм-гм, к чему бы, это? Ладно, поживем увидим.

Венька тоже умостился по левую руку от Пашкова и сложил губы трубочкой, а пухлые руки — замочком на крышке полированного стола. Он же заговорил первым, как обычно, слегка причмокивая:

— Мы собрались здесь, чтобы обсудить обстановку, сложившуюся после очередной провокации, и выработать нашу дальнейшую позицию. Думаю, начать надо с мер защиты…

После этого в разговор вступил мужественный Викинг:

— Я имел сегодня разговор с милицейским начальством. Они до сих пор раскачиваются, дело по факту угроз еще не возбуждено. Отделываются общими фразами. Насчет подслушивающих устройств тоже все глухо. Да этого и следовало ожидать, собственно говоря. Они же подконтрольны Крутоярову. Но тем не менее мы кое-что предприняли… По крайней мере, мы располагаем видеозаписью вчерашней передачи, которую можем предъявить в качестве вещественного доказательства…

— Это когда же? — визгливо перебил его аналитик. — Когда мы предъявим это вещественное доказательство? Постфактум, когда уже поздно будет?

Похоже, к угрозам, прозвучавшим во вчерашнем прямом эфире, они относились вполне серьезно. Уж не думали ли они, что зловещие предупреждения последовали из лагеря конкурентов по выборам? Это же самый настоящий бред, по-моему, на такое даже у Каблукова, известного своей экзальтированностью, дури не хватило бы. А значит, это либо чей-то идиотский розыгрыш, либо опять-таки дело рук кого-нибудь из пашковской «команды». Майю я все-таки сбросила со счетов. Во-первых, у меня не было твердой уверенности, что я видела именно ее, во-вторых, сколько я помню, она не производила впечатления полной идиотки. Впрочем, если следовать такой логике, то как же тогда быть со мной? У меня с головой вроде тоже все в порядке, однако же я зачем-то позвонила вчера в прямой эфир. Как говорится, среагировала на импульс. Ладно, подумаю об этом еще раз уже на досуге.

— И какие будут версии? — в первый раз открыл рот Пашков, который, на мой взгляд, за последние дни немного сдал, посерел лицом и осунулся. Вот вам и прямое доказательство, что предвыборная гонка — дело хлопотное и утомительное, даже при наличии солидного московского капитала за спиной.

Опять заговорил аналитик и высказал достаточно здравую мысль:

— Не думаю, чтобы кто-нибудь из конкурентов мог организовать такую глупую выходку. Если только Каблуков, и то… сомнительно, очень сомнительно…

Он покачал головой.

— А второй звонок? — вмешался спичрайтер. — Что вы думаете о нем? Я навострила ушки. Викинг поморщился:

— Думаю, что они никак не связаны. По крайней мере, та баба, что звонила в конце… у той точно… что-то с головой… Психбольная какая-нибудь, сейчас таких много…

Почему-то мне стало обидно.

Снова высказался Пашков, причем по делу:

— У нас есть видеокассета вчерашней передачи. Давайте-ка все вместе посмотрим ее еще раз.

Удивительно здравая мысль, лично я была «за» обеими руками. Меня не меньше остальных мучило любопытство и беспокойство.

— Пожалуйста, — с готовностью отозвался Викинг и, поднявшись из-за стола, подошел к добротной мебельной стенке. Пашков тоже встал со стула и сделал несколько шагов в сторону своего главного телохранителя. А дальше было все как во сне. Я облокотилась о стол и прикрыла глаза, чтобы дать им немного отдохнуть. И откуда-то долетел этот звук… Совсем не страшный и не громкий, похожий на хлопок, который издает пробка от шампанского, но не тогда, когда она взлетает под потолок, а когда ее аккуратно, со знанием дела откупоривают, предварительно остудив бутылку и обернув горлышко салфеткой. По крайней мере, звон разбитого стекла был намного пронзительнее, не говоря уже о крике Викинга.

— Все на пол! — завопил он ни с того ни с сего. В то же мгновение погас свет.

Я подумала, чего он так орет, но все-таки свалилась на пол, неловко, с грохотом уронив стул и больно ударившись коленкой. Лежать было ужасно неудобно, к тому же в шею мне кто-то дышал, шумно и довольно смрадно. Я проползла под столом немного вперед и уткнулась в чье-то тело. Мои глаза уже привыкли к темноте, и я узнала в «теле» Пашкова. Он лежал так близко, что я могла до него дотронуться. В голову мне пришла очередная шальная идея. Я подумала, не взять ли мне его за руку и не спросить:

— Так что ты сделал с Наташей?

— Никому не вставать с пола! — снова сипло приказал Викинг.