Опасная тропа

При этом каждая его интонация и каждый жест были исполнены величайшего удовлетворения. С этими словами он вытащил из огромного кармана своего капота две пары наручников. Он бросил брякнувшие браслеты на землю перед своими людьми и приказал им схватить нас.

Едва он успел закончить, как увидел дуло мой винтовки, направленное ему прямо в грудь, вместе с ружьями Питамакана и Бесстрашного.

— Пусть только кто-нибудь из вас попробует сделать это, и мы открываем огонь! Никому не двигаться! — крикнул я.

— Но вы не можете позволять себе такого! Это же против всех принятых правил и установлений! Я арестую вас двоих, и вы должны подчиниться без сопротивления, — обратился ко мне Рыжеголовый, искренне изумленный таким поворотом дела.

— Мы все поняли! Но если вы попытаетесь схватить нас, то умрете! Мы не рабы вашей Компании! Кем вы нас считаете? Идиотами?! — воскликнул я.

Он ничего не ответил, а лишь в упор уставился в мои ожесточенные глаза. Я услышал как Бесстрашный сказал одному из спутников Рыжеголового:

— Томас! Лучше бросьте эту затею! Эти два ружья стреляют много раз подряд. Прежде чем вы сможете выстрелить по одному разу, сами будете перебиты!

Пока он это говорил, Открытая Спина что-то крикнул собравшимся вокруг палатки. И тут же в нее ворвались мужчины, повалили на землю Рыжеголового и его спутников, грубо отняли у них ружья и сорвали пояса с ножами. Пришельцы не оказали ни малейшего сопротивления. В наступившей тишине ясно прозвучал голос вождя кутене, обращавшегося к Рыжеголовому на языке черноногих (Бесстрашный при этом переводил):

— Я, кажется, достаточно ясно показал тебе, считаем ли мы себя вашими рабами. А теперь убирайтесь все из моей палатки и из моего лагеря. Завтра, когда вы будете готовы ступить на обратную тропу, то получите назад свои ружья!

— У меня есть для этого Рыжеголового кое-что еще! Нечто такое, что он не скоро забудет! — воскликнул я.

— Поступай, как хочешь! Я отдаю его тебе. Убей его, если хочешь, — ответил вождь.

Тогда я скомандовал своим спутникам:

— Питамакан! Кут-аи-ко Пум (Бесстрашный)! Наденьте-ка эти «хватающие браслеты» на Рыжеголового и того, кто рядом с ним!

Я вновь наставил свое ружье на Рыжеголового и предупредил, что если он только двинется, это будет его последним мгновением.

Питамакан нетерпеливо, а Бесстрашный нерешительно пересекли палатку для выполнения моего распоряжения. Мой «почти-брат» поднял наручники, схватил Рыжеголового за запястья и попытался сомкнуть на них массивные браслеты, но не смог справиться с механизмом. Тогда я сказал Бесстрашному, чтобы он запер их, сделал так же и с другой парой и отдал мне ключи. Когда дело было сделано, Рыжеголовый запротестовал:

— Вы не должны этого делать! Ведь это позор! Вы же прекрасно знаете, что не вправе так поступать!

— Все равно мы сделаем это, и вы будете носить их, пока не снимете в Горном Форте. Ха! Как бы я хотел видеть лицо вашего управляющего, когда вы явитесь перед ним! — рассмеялся я.

На это он ничего не ответил. Ни единого слова не произнесли и его люди. Они сидели, свесив головы. Более удрученных людей было трудно себе представить. И вновь Открытая Спина обратился к Рыжеголовому (Бесстрашный опять переводил):

— Убирайтесь прочь, — сказал он. — Убирайтесь все из моей палатки и из моего лагеря! Завтра, как я уже обещал, вы получите свои ружья.

XII. Засада

Они ушли. И когда скрылся последний их них (а им был Рыжеголовый), мужчины в палатке и вся огромная толпа, собравшаяся вокруг, разразились громогласным хохотом. А вскоре народ разошелся по своим делам.

Этим вечером с нами остались только несколько самых важных людей племени. Мы переговорили о многих вещах, но то и дело возвращались к конфузу Рыжеголового. Я от души присоединялся к общему смеху, всякий раз при этом возникавшему. И все это время меня не оставляло удивление: как этот человек мог полагать, что мы покорно дадим ему надеть на себя наручники и доставить к своему управляющему? Теперь я думаю, что он так привык к беспрекословной власти Компании Гудзонова Залива, что такой вопрос ни на мгновение не вставал перед ним. Он был уверен, что при пяти его спутниках мы просто не осмелимся оказать никакого сопротивления.

На следующее утро сразу же после завтрака Открытая Спина пригнал свой табун с пастбища и вручил каждому из нас по лошади, которых он нам обещал в честь совершенного им подвига — победы над медведем-гризли. Нам были подарены рослые добрые кони и это было очень кстати, поскольку к этому времени наши собственные лошади уже сильно сбили себе ноги. Мы сняли с них седла и уздечки, а вождь обещал позаботиться о них и доставить к нам осенью.

Затем, сказав по нескольку прощальных слов этому нашему доброму другу, мы оседлали новых скакунов и пустились в обратный путь. Возле ближайшего ручья мы проехали вблизи стоянки Рыжеголового и его людей.