Опасная встреча

Габби вдруг обнаружил, что не может сердиться на нее. Он устал так, что закрывались глаза. Он сделал глубокий вдох и снова ощутил еле уловимый запах сирени. Нежный аромат девушки, которая приходила в ужас от его прикосновений. Которая семь лет назад подарила ему локон своих волос.

Которая продолжала так много значить для него.

Он устало открыл глаза и посмотрел на ее застывшее лицо.

— Я не хочу с тобой спорить. Лучше идите в ту комнату, вторая дверь справа. Скоро придут и затопят камин. Спокойной ночи.

И снова Эмили была поражена его реакцией. Он не пытался сдержать свой гнев, она видела это. Он вообще не сердился на нее. А ведь она сделала все возможное, чтобы разозлить его. Ей было невыносимо пребывать в неведении и ждать, когда же он проявит себя настоящего. Когда же он превратиться в мужчину, способного причинять боль? Но едва ей казалось, что настал переломный момент, как ее попытка тут же разбивалась о нечто такое, чего она не встречала до сих пор. Чего не понимала. Она была бессильна понять стоявшего перед собой мужчину.

Эмили развернулась и медленно шагнула к отведенной ей комнате, мечтая поскорее спрятаться там. От всего мира. От своего прошлого.

И прежде всего от Габриеля.

* * *

Глядя на развёрнутую на столе карту, Габриел провёл рукой по своему лицу, ожидая ощутить уже привычную колючую щетину, но позабыл, что утром успел побриться. Неужели это было нынче утром? Ему казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как он увидел Эмили с распущенными волосами. Как сидел с ней в карете, как она позволила притронуться к себе и сжать ей руку. А потом она накричала на него, запрещая прикасаться к себе. Словно она была в ужасе от этой перспективы. Габби не хотел пугать ее, внушать страх или обидеть. Боже, он не мог видеть ее грусть, ее боль! Он хотел обнять ее, утешить…

Он не мог думать ни о чем, кроме нее. Это походило на сумасшествие. Он начинал терять голову, как и семь лет назад. А этого нельзя было допустить по той простой причине, что похитители Ника могли и вероятно уже пустились за ними в погоню, чтобы вновь завладеть бедным крошкой. Габби должен был сохранить ясность ума, чтобы суметь противостоять негодяям. Он был обязан защитить Ника. И Эмили, которая по какой-то непостижимой причине оказалась вовлечена в это грязное дело.

Он умирал от желания узнать, что связывало ее с похитителями Ника. Каким образом у нее оказался Ник? Было невозможно допустить мысль о том, что она могла добровольно участвовать в планировании и похищении Ника. И ведь он не мог пойти к ней и заставить ее признаться во всем. Так он ничего не добьется, а еще больше настроит ее против себя. А еще, когда он оказывался рядом с ней, когда заглядывал в изумрудные глаза, он забывал обо всем на свете.

Никогда прежде ни одна женщина не вызывала в нем таких чувств, как Эмили. Это было так странно, так волнующе. И так значимо. Один ее взгляд был способен бросать его то в жар, то в холод. Нежный голос вызывал сильнейшую дрожь во всем теле. Он жаждал прикоснуться к ней, обнять, провести пальцами по нежной коже лица. Убедиться, что она настоящая…

Столько неконтролируемых и обескураживающих чувств! Почему именно ей была дана власть так сокрушительно влиять на него? Она была загадкой, тайной для него, которую он так и не сумел постичь. Единственным существом на земле, кого он не мог увидеть в своих видениях! Поэтому он так отчаянно цеплялся за воспоминания, чтобы не потерять ее.

Вздохнув, Габби попытался сосредоточиться на карте. Он так сильно устал, что слипались глаза. Но ему нужно было решить, какой дорогой им предстоит вернуться домой. Сидящий напротив Робин хмуро смотрел на хозяина, а затем ткнул пальцем на карту.

— Мы не поедим через Пенинскую дорогу?

— Нет. — Габби покачал головой и выпрямился на стуле. — Похитители Ника понимают, что мы должны как можно скорее ускользнуть от них, и что выберем кратчайший путь, свернув на Лидз. Но мы двинемся по южной дороге, через Бирмингем и Оксфорд. — Он провел пальцем по карте, прочертив оговоренный маршрут. — Мы объедем Лондон южной стороной и через Кройдон доедем до Соулгрейв-корта, до которого будет всего тридцать миль езды.

— Но так больше времени уйдет на дорогу, — удивился Робин.

— Всё равно мы едем слишком медленно из-за занесенных снегом дорог. Кроме того, мы не можем путешествовать по ночам, дабы не подвергать опасности жизнь малыша… — И Эмили, мысленно добавил он про себя. — Нельзя рисковать ночными поездками и быстрой ездой. Наша основная задача — доехать до места назначения целыми и невредимыми, вернее целым и невредимым доставить домой Ника. Я не хочу, чтобы с ним что-нибудь случилось.

— Хорошо, — кивнул в знак согласия Робин. — Это разумно, милорд.

— Мы не будем останавливаться в крупных городах, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Чем незаметнее мы будем, тем лучше для нас.

— Это будет не так-то просто сделать с ребенком и женщиной, — проговорил недовольно Робин, сделав ударение на последнем слове.

Габриелю это ужасно не понравилось, но он воздержался от замечания.