Опасная затея

Но Богданов и так хорошо получил. Он сейчас ползал по гостиной, вытирал кровь, скулил и тихо проклинал все на свете. Громко ругаться боялся, ждал, когда девушка и ее неожиданно возникший защитник уберутся из его владений.

— Максим, спасибо, ты меня спас… Я очень тебе благодарна… Но разговаривать нам не о чем.

Ева стояла у машины, рылась в сумочке дрожащими руками — искала ключ. Золотые волосы растрепались, бант на блузке развязался, повис, плащ натянула криво — воротник задрался…

— Крошка, давай доедем до города и там где-нибудь побеседуем, — мягко, но настойчиво повторил Шведов. Он потянулся к Еве, поправил плащ и принялся завязывать шелковый бант. От его движения девушка едва не шарахнулась в сторону.

Сердце у Макса снова болезненно сжалось: как же ей досталось, бедной! Каково это — быть такой слабой, хрупкой. Любой урод может обидеть, и даже по морде ему не дашь, сил не хватит.

— Ворота нам открой, ты, падаль! — крикнул в сторону дома Шведов, где за открытыми стеклянными дверями гостиной копошился окровавленный толстяк.

Два внедорожника выехали на лесную аллею. Макс лучше бы усадил Еву к себе в машину, но не оставлять же здесь один автомобиль. Он снова ехал следом за Евиным джипом, теперь уже не прячась. Думал о чудесных временах, когда лапочка не смела ему возражать и выполняла все его требования.

Почти все.

А теперь у него нет рычагов давления. Расписку он порвал, но об этом не жалеет. Полторы недели, проведенные без Евы, заставили его все переосмыслить. Он с самого начала понимал, что у них извращенные отношения, основанные на принуждении. Но тогда, в начале августа, он еще совсем не знал Еву, ему только хотелось обладать ее телом. А сейчас Макс, лишившись власти, словно научился чувствовать ее смущение, растерянность, боль…

Ева даже не хочет с ним разговаривать. Да, это понятно. Сам виноват. Он был грубым, бесцеремонным…

*****

Девушка остановила машину неподалеку от подъезда, аккуратно припарковалась между двумя седанами. Макс притормозил рядом и тут же выскочил из автомобиля, придержал дверь, пока Ева выбиралась из внедорожника, подал руку…

От этого прикосновения оба вздрогнули. Блондинка опустила взгляд. Пока ехали, слезы на Евином лице высохли, но глаза все еще были красными, заплаканными. Девушка посмотрела на дверь подъезда — явно собиралась уйти, так и не поговорив.

— Ева, постой! Ну, как ты? Сильно испугалась?

— Все нормально. Сейчас дома приведу себя в порядок.

— Наверное, сегодня тебе уже не до работы? — с сочувствием произнес Макс. — В галерею не поедешь? После такого… кошмара.

Хорошие манеры не позволяли Еве так сразу уйти. Она явно не хотела общаться с Максом, но не могла не уделить внимание мужчине, которому была обязана спасением.

— Максим… Спасибо… Если бы не ты… — удрученно покачала головой. — Но как ты вообще там оказался?

— Совершенно случайно!

— Как и тогда в кафе?

— Наверное, у меня встроенный радар. Он срабатывает, когда к тебе приближается этот хмырь Богданов.

Ева слабо улыбнулась. Макс попытался снова взять ее за руку, но девушка отступила на шаг назад.

— Думаю, этот урод больше к тебе не подойдет, — буркнул мужчина.

— О, ты сильно ему врезал, — поежилась Ева.

— Надо было еще крепче навалять.

— Это мне урок. Нельзя быть такой глупой и наивной, — расстроенно вздохнула Ева.

— Да как ты можешь себя винить?! — возмутился Макс. — С ума сошла?!

— Так хотелось провернуть выгодную сделку… Повелась на хитрость Богданова…

— Ты ни в чем не виновата!

— Максим, я пойду. Ты не мог бы отвезти картины в галерею и передать их моей сотруднице, Татьяне? Не хочу оставлять в машине, а носить туда-сюда уже сил нет.

— Конечно. Без вопросов. А еще… Это… Нам бы поговорить!

— Но ведь мы уже поговорили! — искренне удивилась Ева. — Максим, прости, мне сейчас нужно побыть одной.

— Ладно, — нахохлился Шведов. — Давай заберу картины.

*****

После пережитого ужаса Еву до самого вечера колотила нервная дрожь. Все валилось из рук. Она видела перед собой распаленное похотью лицо Богданова, его алчный взгляд, толстые влажные губы… Еву передергивало от омерзения.

Она позвонила единственной подруге, чтобы пожаловаться, выплеснуть возмущение.

Правда, в последнее время Мишель вела себя странно, Ева ее не узнавала. Раньше она была уверена, что в любом вопросе подруга ее поддержит. А сейчас их что-то разделяло. Как будто между ними пробежала черная кошка. Но ведь они с Мишель даже и не ссорились… Что случилось?

Тем не менее, больше позвонить было некому.

Рыжеволосая красавица примчалась очень быстро, у нее как раз закончилась процедура в бьюти-салоне.

— Что случилось?! — пылая интересом, с порога закричала она. — Вот только не говори мне, что ты помирилась с этим проходимцем Шведовым!

Ева тут же напряглась. Сейчас она о Максе думала, как о спасителе, назвать его проходимцем язык не поворачивался.

— Нет, не помирилась, но…

— Что?! — Мишель уже сгорала в адском пламени любопытства. Если Ева промедлит еще пару минут — от рыжей красотки останутся одни угольки.

— Садись. Сейчас все расскажу.

Мишель сопровождала рассказ подруги воплями протеста и возмущения.