Опасно знать и любить (ЛП)

«Эй, куколка,

Я знаю, ты будешь злиться на меня, поэтому я даже не буду приезжать, но я так больше не могу.

Всё изменилось с тех пор, как я встретил тебя. Я думал, что знал кем я был, и кто я сейчас, но, будучи с тобой, я узнал каким хочу быть.

Последние три недели были тяжелыми, и мне ненавистно было лгать тебе, но я думал, что ты можешь попытаться остановить меня, если бы узнала, чем я занимаюсь. Я знаю, ты прочитала сообщения Кори, и если это поможет, она пыталась отговорить меня. Но думаю, я могу быть довольно упрямым.

Той ночью ты не дала мне шанса объясниться, и я не уверен, что я мог бы сделать это правильно, поэтому я пишу тебе сейчас.

После возвращения от твоих стариков, я пошёл увидеться с доктором Паппасом, и решил вживить импланты. Он не может гарантировать, что это сработает, но врачи попробуют сделать всё возможное. Я ничего не теряю, но, если я смогу услышать твоё пение, если я смогу услышать твой голос, этого будет достаточно.

Это не из-за тебя, пожалуйста, не думай так. Я старался жить без музыки, и я так не могу. Меня убивает, видеть тебя там, поющую душой, но не слышать. Паппас говорит, что есть хороший шанс, так какого черта? В следующий раз, когда ты меня увидишь, я буду практически биоником. (прим. подразумевается наличие импланта) Ха, ха. Да, у меня будет кусок металла в голове, но я всё ещё буду собой, и я надеюсь, что ты по-прежнему будешь хотеть меня.

Мне жаль, что я причинил тебе боль. Я ненавижу врать тебе, но ты можешь уговорить меня на что либо, и я знал, что ты попытаешься меня остановить. Мне нужно сделать это, детка.

Я сожалею.

Люблю тебя.

Дэниел».

Молча, она передала письмо Кирсти, которая быстро прочитала его, её глаза расширялись на каждой строчке.

— Лис, я не понимаю. Что он сделал? О каких имплантах он говорит?

Лисанн глубоко вздохнула:

— Они называются кохлеарными имплантами. Это… эм… я не уверена. Своего рода слуховой аппарат, который помещается внутрь уха. Это довольно серьезная операция и…

Девушка запнулась на этих словах, пытаясь вымолвить их, но слёзы уже покатились из глаз. Кирсти присела на кровать рядом с ней и крепко обняла, стараясь не сминать драгоценное письмо.

Когда рыдания Лисанн затихли, Кирсти мягко отстранилась.

— Я до сих пор не понимаю, дорогая, — сказала она, вытирая салфеткой слёзы Лисанн, — Дэниел болен?

Лисанн отрицательно покачала головой:

— Он глухой.

Лицо Кирсти было непроницаемым:

— Кто глухой?

— Дэниел! Он глухой. Вот почему я так злилась на тебя, когда ты продолжала утверждать, что он груб. Он не может слышать тебя — он ничего не слышит. Он читает по губам. Дэниел глухой уже на протяжении двух лет.

Кирсти была явно ошарашена:

— Я не могу в это поверить! Я имею в виду… я понятия не имела! Как я могла не знать? Как мог никто не знать? Он так хорошо это скрывал.

— Я знала, — тихо пробормотала Лисанн, — Я догадалась во время нашего первого учебного занятия в библиотеке. Сработала пожарная сигнализация, а он никак не отреагировал. Просто… ничего. И тогда он рассказал мне всю историю.

— Вау! Я имею в виду, вау! Это просто… так что это за операция? Он сможет снова слышать?

— Может быть. Пока никто точно не может сказать. Я должна найти его, — приглушенно сказала Лисанн, — Мне нужно его остановить. Он не должен этого делать.

— Почему нет? — спросила Кирсти, пытаясь понять, но тщетно, — Хорошо, ведь, если это сработает?