Опасное наследие богов

«К концу жизни Леви-Брюль пересмотрел многие свои прежние взгляды, пытаясь в особенности смягчить противопоставление первобытного и современного мышления. И действительно, их нельзя противополагать как принципиально различные системы мышления: меняется не столько человеческое мышление, сколько мир, с которым оно имеет дело на разных этапах исторического развития, само же оно в основе своей едино [выделено мной. —А.С.]. Логические законы мышления во всех известных человеческих обществах одинаковы, — утверждал теперь Леви- Брюль. Однако он по-прежнему считал, что первобытному мышлению свойственна мистическая ориентация, что здесь сохраняют свое значение и “аффективная категория сверхъестественного”, и явление партиципации. Сопричастие Леви-Брюль всегда рассматривал как фундаментальное свойство первобытного мышления. Оно стало в его построениях ключевым понятием, с помощью которого только и можно объяснить первобытные коллективные представления» (там же).

Мы не будем подробно анализировать тексты Леви-Брюля, тем более, что это за нас сделали уже другие. Отметим, что желающий также может это сделать и убедиться, что единственной характеристикой, которой отличается первобытное мышление от мышления современного человека, согласно Леви-Брюлю, оказывается его «мистичность». Но что подразумевать под «мистичностью»?...

Так ли уж мистична мистичность?

Обычно мы вкладываем в этот термин либо смысл «вера в сверхъестественное», либо (в более расширенной трактовке) «вера в реальность иллюзий».

Если подходить с позиций расширенной трактовки, то получится: древняя мифология порождена примитивным мышлением потому, что оно обладает свойством веры в иллюзию (читай — мифы). Отлично! .. Нечего сказать: масло оттого масляное, что облает свойством маслянистости...

Если же вернуться к более узкой и более конкретной трактовке термина «мистичность» как вере в сверхъестественное, то и тут не все гладко. Во-первых, Леви-Брюль никак не объясняет и не обосновывает, почему первобытному мышлению он приписывает свойство веры в сверхъестественное (придавая ему при этом статус отличительного свойства!). Данное положение он просто вводит в качестве аксиомы!.. Во-вторых, и в современном обществе отнюдь не мало людей, чье мышление обладает той же верой в сверхъестественное, то есть и это свойство перестает быть отличительной чертой примитивного мышления. А в-третьих, в трактате автора «Основы физики духа» показывается, что многое из ранее трактовавшегося как «сверхъестественное» на самом деле имеет вполне естественное объяснение и подчиняется вполне «естественным» законам.

Тут мы подходим опять-таки к качественно иному вопросу: а почему, собственно, считается, что первобытное мышление «мистично»?.. Почему, собственно, считается, что весь образ жизни первобытного человека буквально пронизан верой в сверхъестественное и, соответственно, подчинен ранним формам религии?..

Возьмем, скажем, такой «классический» пример.

«Наиболее известным примером... является культ медведя неандертальцев. Первые находки были сделаны в Швейцарских Альпах на высоте 2400 м, в так называемой Драконьей дыре. У входа в эту пещеру было сложено из камней некоторое подобие подушки со стороной около одного метра. Сверху лежала массивная каменная плита. Под ней находилось несколько медвежьих черепов, повернутых в сторону входа. В глубине пещеры были обнаружены многочисленные медвежьи черепа в той же ориентации. У одного из них в отверстие над скулой была вставлена ножная кость. Объектом этого ритуала был пещерный медведь...» (Ф. Клике «Пробуждающееся мышление»).

А ведь все может быть намного проще и без всяких «ритуалов» и «культов»: черепа служили для устрашения хищников и предотвращения их проникновения в пещеру. При этом используется вполне естественная и известная нам реакция животных — вид мертвых сородичей порождает чувство опасности... Эта реакция и сейчас еще иногда используется, когда для отпугивания ворон на огороде выставляют на шесте несколько подстреленных птиц.

Опять в приведенной цитате мы сталкиваемся с примером переноса субъективных оценок и установок исследователей на объект исследования, в результате чего первоначальная информация искажается до неузнаваемости!..

«...неандертальцы хоронили своих умерших или погибших собратьев. Эти погребения содержат дополнительные, весьма различные объекты, которые могут служить указанием на то, какую роль играл мертвый при жизни. В пещере Ла-Шапель-о-Сен найдено погребение мужчины, на грудь которого положена нога бизона. Тут же находилось множество раздробленных костей зверей и кремневые орудия — забота об охотнике или запасы для будущей жизни в невидимом “потустороннем” мире. Его потребности “там” определялись по аналогии с потребностями “здесь”.