Опасное наследство

– Я готов уберечь Мадаму, – предложил человек из рода Лакланов. – А потом провожу ее с дочерью домой.

Матушка на какой-то миг заколебалась, а потом кивнула:

– Роза, скажи Мауди, что мы поехали с Ивайном Лакланом на Хебрахскую мельницу, а вечером будем дома.

Наконец мы смогли тронуться в путь на северо-восток, к Хебрахской мельнице, к человеку, который, возможно, украл у своего соседа трех овец.

* * *

Всю ночь лил дождь, но теперь почти по-летнему жарко светило солнце. Когда мы подъезжали к маленькой березовой рощице у подножия Овечьего холма, Ивайн услужливо отводил мокрые ветки в сторону, чтобы мы с матушкой могли проехать не забрызгавшись.

Вообще-то, он был необычайно учтив, обладал прекрасными манерами, вел себя вовсе непривычно для меня. Ну, к примеру, Каллан Кенси считал бы, что мы сами справимся и, согнувшись, нырнем вниз, чтоб нас не настигла мокрая от дождя ветка. Зато он поскакал бы вперед и поднялся бы вверх по ближайшему склону удостовериться, не подстерегают ли нас там какие-нибудь недруги.

– Он просто жутко благородный, – прошептала я маме.

Я же никогда прежде не встречала никого из мужей Высокогорья, кто сбривал бы большую часть бороды, оставляя лишь маленький красивый треугольничек, такой, словно человек сам провел себе по подбородку пальцем в угольной пыли.

– А как он говорит! – Матушка улыбнулась:

– Ты еще узнаешь, что высокогорцы не такие уж дикари и говорят по-человечески, а не рычат по-звериному.

– А вот Каллан больше молчит, – пробормотала я.

– Да, он не мастер говорить… – сказала она. Но все равно улыбнулась, потому что, когда нужно, Каллан мог быть настоящим высокогорцем.

– Мадемуазель! – окликнул меня Ивайн, мало-помалу опередивший нас футов на шестьдесят. – Не может ли пони бежать немного быстрее? Ведь дамам лучше вернуться домой до темноты…

– Может-то он может! – закричала я в ответ. – А что сделаешь, если на него лень нападет?

Серый пони Дебби-Травницы мог целый день трусить, ничуть не упрямясь, но стоило поторопить его, как он начинал упрямиться. Я сжала его бока ногами, и он тут же начал раздраженно прясть ушами и взмахивать хвостом, переходя на ленивую рысь, пока мы не догнали Ивайна и его огромного Гнедого.

Пока солнце поднималось, держались направления на восток. «Хоть один раз день без дождя, тумана или хлещущего ветра», – подумала я, постепенно забывая Давина и свое дурное настроение.

Правда, Серый Дебби-Травницы не был статным сказочным красавцем, но все равно славно было скакать погожим днем навстречу чему-то не очень серьезному, особенно когда вспоминалось, что дома нынче был бы День великой стирки.

Я никогда не бывала на Хебрахской мельнице, но там явно бывала матушка, и лишь только Ивайн захотел объехать каменистую гряду на востоке, она придержала Кречета.

– Разве нам не на запад? – обогнув Кеммерский сеновал, спросила она.

– Из-за дождя и тающего снега вода на Кеммерском водопаде поднялась так высоко, – пояснил Ивайн, – что я не желаю рисковать вашей безопасностью, высокочтимые дамы! Этот путь чуть длиннее, но зато брод здесь намного лучше.

И чего он снова: «дамы, дамы»! Мужчины, верно, тоже могут утонуть? Но матушка только кивнула, предоставив ему осуществить свою волю.

Здесь было красиво. Дорога вела вдоль берега узкого блестящего озера, по обеим сторонам которого высились крутые, поросшие березками скальные откосы. Воды были так тихи, что серые скалы, светло-зеленая листва и черно-белые стволы деревьев покоились на темной глади вод, будто совершенные по своей красоте зеркальные отражения.

Мимо, оставив за собой на воде зыбкий след, скользнула лысуха, а зеркальное отражение, покачавшись, рассыпалось и исчезло, но вскоре отчетливо резко и точно возникло вновь, да так, что, быть может, трудно было увидеть разницу между картиной суши и ее отражением в воде. Пока я глядела на зеркало вод, мне внезапно почудилось, будто я вижу мелькание тени – человека или крупного животного. Когда я, вытянув шею, уставилась на откос справа от нас, я не смогла ничего разглядеть, лишь серая тень мелькнула среди деревьев.

– Там что-то есть, – сказала я. – Наверху на крутизне кто-то скрывается.

– Я хорошенько разглядел, – ответил Ивайн. – Это всего-навсего фазан!

Тут я поняла: что-то неладно. Будь там наверху что угодно, но это не фазан… И внезапно возникло ощущение того, что, пустившись в путь без Каллана, мы двигаемся совсем не туда, куда нам надобно, да еще с человеком, которого не знаем.

– А теперь, дамы, в путь! – подбадривая нас, сказал Ивайн. – Солнце встает, а похититель, укравший овец, ждет нас!

Но я придержала Серого, а матушке с Кречетом мимо нас было никак не пройти, так как тропа оказалась необычайно узкой.

– Дина, поезжай же!

– Повернем назад! – тихо сказала я матушке. – Никакой это не фазан!