Опасное окружение

– Да, мы оба находим это довольно забавным. Ты ведь его знаешь?

– Конечно. Разве можно успешно сыграть человека, не зная его. Мы даже скрещивали шпаги однажды. Он почти меня переиграл. Интересно, насколько его изменило время?

– Он очень добрый, он очень любит Эть… всех нас. Дядя Тео надеется, что судьба расставит все по местам.

– Понимаю, – протянул Гарт, сверля меня холодными серыми глазами. – И его надежды не беспочвенны?

Я почувствовала, как учащается мой пульс. Ну почему он не уходит? Зачем он встретил меня здесь, нежданно-негаданно, в уединенном месте? Если бы мы повстречались в Париже, я ускользнула бы куда-нибудь, где людей побольше, но здесь… Мы были одни. Я чувствовала себя беспомощной. Я боялась, что он, со своей поразительной проницательностью, легко поймет, что лежит в основе моего страха, моей неловкости. Он поймет, что я все еще люблю его. Нет, я не хотела, чтобы он узнал об этом.

– Нет, – сказала я. – Надежды дяди Тео небезосновательны. Мне очень симпатичен маркиз.

В этот момент я приняла решение выйти за Арманда Валадона.

– Я не приношу преждевременных поздравлений, – сказал Гарт с кривой усмешкой. – Насколько я помню, ваш предыдущий брак считался уже делом решенным, пока не появился я. Некоторые люди созданы для того, чтобы все портить.

– У тебя это прекрасно получается, – сказала я с горечью. – Можешь быть уверен, что, если свадьба состоится, тебя не пригласят.

– Почему же, – хмыкнул он. – На этот раз я прибыл во Францию не инкогнито, а как официальное лицо, с солидной дипломатической миссией.

– Меня не одурачишь. Ты не изменился ни на йоту.

Я долго испытывающе смотрела на него, словно хотела удержать его образ в памяти.

– Становится поздно, господин посол, – сказала я тихо, – вы пропустите свой корабль в Англию.

– Элиза… – Гарт шагнул ко мне, и вся его неуместная веселость мгновенно исчезла. Глаза стали темными и бездонными. – Я никогда не переставал думать о тебе.

– Я слишком хорошо знаю тебя, Гарт, – произнесла я на одном дыхании, – чтобы рассчитывать на верность твоей памяти.

– А ты, Элиза, – спросил, улыбнувшись, Гарт, и по лицу его пробежала гримаса скорби и боли, – была ли ты верна мне?

– Да. Я… мне не хотелось другого мужчины. Я хочу сказать… хочу сказать…

Я внезапно смутилась.

– Я никого сейчас не хочу, даже тебя, Гарт. Я не хочу…

– Я люблю тебя, Элиза, – сказал он.

Я остановилась на полуслове, едва не поперхнувшись. В голове моей все смешалось.

– Я люблю тебя, – повторил он медленно и засмеялся. – Оказывается, это не так уж трудно сказать. Я мысленно повторял эти слова снова и снова, но до сих пор ни разу не сказал вслух. Я люблю тебя. С каждым разом становится легче. Я люблю тебя, Элиза….

– Перестань! – воскликнула я. – Зачем ты меня терзаешь? Наша встреча здесь была случайной! Как ты можешь говорить, что любишь меня? Я… я не верю тебе, Гарт. – Я повернулась к нему спиной. – Господи, зачем ты только пришел сегодня? Я не верю в твою любовь. Ты просто приобрел еще одно оружие, пополнив богатый арсенал средств, используемых для обольщения женщин. Уходи, Гарт, позволь мне забыть, что я тебя видела. Я скажу себе, что это был сон.

– Элиза…

Руки его обвились вокруг меня, и губы жгли шею. Мне хотелось закричать, но крик умер в горле, утонул, захлебнулся в волне наслаждения. Гарт развернул меня к себе лицом, нашел мои губы, и прежний пожар вспыхнул в нас обоих. Он целовал мои глаза, щеки, шею, грудь, и я как в бреду повторяла его имя.

– Уедем, Элиза, – говорил он, задыхаясь, – уедем сейчас, сегодня…

– Нет, я не могу, – шептала я. – Я не могу оставить…

– Ты должна. Не говори им, не возвращайся. Будь моей возлюбленной, Элиза. Я увезу тебя в Лондон… Ты сможешь отправить письмо оттуда.

Меня словно водой окатили.

– Ты предлагаешь мне стать твоей любовницей? Любовницей! Ты думаешь, что я поеду с тобой и снова начну все сначала? Ты все еще считаешь, что стоит тебе шепнуть мне на ухо ласковое слово, и я побегу за тобой, как это было всегда? Ты думаешь, мы можем начать с той точки, на которой остановились? Нет, Гарт Мак-Клелланд! Никогда! Я никогда не пойду с тобой!

– Даже если я поклялся в любви? – спросил он, и глаза его странно сверкнули.

– Нет. Какое мне дело до твоей любви! Я не верю тебе. Я не могу!

– Мама!

Я быстро обернулась на крик. И снова голос Этьена позвал меня откуда-то издалека. Господи, я-то думала, что он спит. Со всех ног я побежала к тому месту, где его оставила. Этьена там не было.

– Мама, сюда!

Я подняла голову. Мальчик висел на ветке у меня над головой, зацепившись штанишками. Я не могла до него дотянуться. Светлые кудряшки закрывали лицо, рубашка выбилась из штанишек, лицо покраснело.

– Этьен! Что ты там делаешь? Немедленно слезай!

– Я не могу, – проворчал мой сын. – Я не могу спуститься. Я упаду.

– Пресвятая Мария, – вздохнула я. – Что мне прикажешь делать? Как я тебя оттуда сниму?