Опасное путешествие

– Ты ведь знаешь, я человек щедрый! – Гонгадзе тяжело вздохнул и, насупив брови, посмотрел на Морозова. – И квартиру, и машину ей купил. На курортах девчонка, можно сказать, целый год отдыхает. А ей, оказывается, все мало… – в его голосе послышалась плохо скрытая обида. – Вбила себе в голову, что хочет поехать в Европу и начать там карьеру модели и все тут. Отговаривал, отговаривал ее, а она, и слушать меня не желает!

Морозов пожал плечами.

– Ей же после конкурса предложили неплохой контракт, но я слышал, она тогда отказалась?

– Ну да! – с досадой бросил Гонгадзе. – Я упросил… Вот она меня теперь и пилит, что я ей карьеру мешаю делать. Я спрашиваю, зачем тебе карьера?.. Что у тебя, денег или драгоценностей мало? Живи в свое удовольствие! А она уперлась и ни в какую… и вести себя стала как-то странно…

Морозов усмехнулся.

– Молодая еще. Не перебесилась.

Он взял из коробки, лежащей на столе, сигару. Маленькими щипцами откусил у нее кончик и, откинувшись на спинку кресла, с наслаждением закурил.

– Может, сбежать от тебя хочет? – спросил он, пододвигая к себе поближе пепельницу.

– Похоже, что так… – Гонгадзе в раздумье потер пальцами подбородок. – Вот только не пойму, почему? Да и отпускать я ее пока никуда не намерен.

– Не надоела еще?..

– Нэт, пока не надоела.

В кабинете надолго повисло молчание. Когда Гонгадзе встал с кресла и тяжелыми шагами направился к стойке минибара, Морозов решился его прервать.

– И все-таки, Вахтанг, почему она от тебя уйти хочет?

– А я откуда знаю! – Гонгадзе взял из бара новую бутылку коньяка. – Взбрело дуре в голову!

– Может, на стороне нашла себе кого?

– Нэт, – Гонгадзе отрицательно покачал головой. – Я за ней внимательно наблюдаю. После того крикуна, что я в клубе отшил, у нее больше ни с кем по серьезному не было.

Морозов глубоко затянулся сигарой и, выпустив изо рта тонкое колечко дыма, тут же разогнал его рукой.

– А ты, случайно, ее не того… не обижаешь? – с иронией в голосе, спросил он. – Ты мужик вон какой! В самом соку, горячий! Тебе если женщина понравится, ты ее в постели так загоняешь…

Садясь в кресло, Гонгадзе усмехнулся.

– Да брось ты! Я себе в отношении нее никаких вольностей не позволяю. Конечно, иногда бывает, заведусь, перестараюсь немного. Ну а что она хочет! – его лицо стало наливаться кровью. – За такие деньги, что я ей плачу, с бабами в борделях и не такое делают!

– А может, бьешь ты ее? – осторожно поинтересовался Морозов. – А то твои прежние подруги про тебя по Москве такое рассказывают! Прямо средневековый деспот какой-то, а не бизнесмен.

При упоминании бывших любовниц лицо Гонгадзе помрачнело и скривилось, как от зубной боли.

– Тех идиоток бил и не жалею об этом, – в его взгляде читалась откровенная ненависть, – но с этой я стараюсь руки не распускать, – морщины на лице Гонгадзе разгладились и его взгляд потеплел. – Ну, раза два, может, и было. Ударил ее. А как же иначе? – его лицо снова налилось кровью. – Заслужила. Нечего свой язычок распускать! Я мужчина. Она женщина. Я глава семьи. Если надо, и проучить могу, как считаю нужным.

Он с недоумением посмотрел на Морозова.

Тот поспешно кивнул головой.

– Конечно, Вахтанг, ты прав! – Морозов сделал небольшую паузу. – Только наши московские девчонки воспитаны немного по-другому. Не все такие правила жизни принимают. – добавил он.

– А какое мне дело до того, как они воспитаны! – угрюмо отрезал Гонгадзе. – Я их содержу, немалые деньги им отваливаю. Так пускай делают то, что я хочу!

Морозов пожал плечами.

– Но, если тебе кто-то действительно понравился, может, приласкать ее, побаловать? А? Бабы это любят! – он перегнулся через стол и дружески похлопал Гонгадзе по плечу. – Попробуй, Вахтанг! Глядишь, твоя Смирнова и расхочет в Европу ехать.

– Ну, уж нет! Такому не бывать! – Гонгадзе с такой силой ударил кулаком по столу, что два бокала с громким звоном столкнулись и, опрокинувшись, упали на ковер. – Чтобы я какой-то девчонке ноги целовал? Обойдется! Меня самого по-другому воспитывали.

Морозов внимательно посмотрел на него.

– Понятно, – он положил на край пепельницы недокуренную сигару и, чуть помедлив, спросил. – Ну а эта чем тебя зацепила? Нравится очень? Я ее несколько раз видел с тобой вместе. Девчонка, конечно, очень симпатичная, но при случае и покрасивее можно найти. Стоит ли из-за нее так напрягаться?

– Дело не в этом, – Гонгадзе с кислой миной на лице протянул руку и пододвинул к себе поближе стоящую у него на столе фотографию Смирновой. – Конечно, внешность у нее ничего, в моем вкусе. Но главное, привязался я к ней за эти два года. Да и не похожа она на других моделей. Тем только деньги подавай. За них они тебя, если что, и продадут с потрохами. А эта не такая, нэт!.. – он уверенно покачал головой.

– Ну, это, смотря какие ей деньги предложить, – заметил Морозов с легкой усмешкой.

Гонгадзе бросил на него настороженный взгляд. Несколько секунд он смотрел из-под густых бровей в его непроницаемое бесстрастное лицо. Затем залпом выпил из рюмки остатки коньяка.