Опасное соседство

— Есть, — согласился я. — Чувство ответственности за своих людей… Твоё чувство ответственности. Я с ними точно не справлюсь, а тебя они всё-таки знают.

Девушка обиженно запыхтела и легонько стукнула меня в грудь. А я на всякий случай поискал глазами, где Ариша прячет нож. Не нашёл.

— Потом поговорим!.. — пообещала она, и прежде чем я успел ответить, направилась к своим.

Я глянул на лес, где скрылись беженцы из Обители, но там уже никого видно не было. Кроме, разве что, десятка крупных лягушек, которые куда-то целенаправленно прыгали…

Глава 7. Одной казни мало

Это был поход обречённых, но не сдавшихся. Из Обители вышло пять тысяч человек. И, к сожалению, новое руководство, свергнувшее Аришу, не подумало о том, что людям надо будет в дороге есть, пить и где-то укрываться от непогоды. Конечно, каждый житель прихватил с собой пищу на первое время — но почти никто не взял запас на две недели. Уходили налегке, надеясь на чудо. Но чудеса — штука такая: пока дождёшься, десять раз помрёшь. Ну, если конечно, впереди не пустить Моисея, который договорится с высшими силами о манне небесной.

Моисея среди нас не было, так что рассчитывать приходилось только на себя. Но, как назло, что по ту, что по эту сторону гор вся живность куда-то ушла — если не считать лягушек, которых, наоборот, стало очень много. К дождю, что ли?

Дождь, кстати, не заставил себя ждать, обрушившись на землю ближе к вечеру, остудив воздух и заставив людей дрожать от холода. На ночь устраивались кто где, второпях ища убежища, созданные природой. Мать-природа тоже не особо заботилась о несчастных голодранцах — и убежищ сделала мало, а на нашем пути так и вообще почти не сделала. Ибо думать надо головой, а не тем местом, откуда ноги растут. Даже если ноги важнее в данном конкретном случае…

Над нами бушевал шторм, озаряя лес ветвистыми молниями, поливая водой и оглушая раскатами грома. Рано утром, под струями дождя, я с ударниками снова двинулся вперёд, поднимая людей, встреченных по пути. Колонна беженцев растянулась за первый день так сильно, что на то, чтобы её обогнать, понадобилось полчаса. И это было только начало бед: впереди был подъём на плато, а ещё два, а то и три, дня пути по тропическому лесу — и Тукан с его гарнизоном.

И это если за нами ещё не послали погоню. А я был уверен, что погоню послали. Может, во время ливня нас и не будут активно преследовать, но уж как закончится — жди решашиархнутых. Эти, клянусь их Первояйцом, своего не упустят, пусть не осветит нас блеском их чешуи!.. Новый раб всегда хорош, а особенно — если его можно без проблем запороть до смерти раз сто.

В общем, безрадостная картина исхода получалась. Возникало ощущение, что мы ведём спасённых на смерть. И всё-таки я рассчитывал привести в Мыс как можно больше людей. Тем более, из Обители, где было много ремесленников и мастеровых со знаниями из родного двадцать первого века. Вышронцев ещё бить и бить — и нечего дарить им производственную базу.

Мы с ударниками достигли подъёма на плато напротив лагеря партизан с большим запасом по времени. И потратили его на то, чтобы оборудовать хоть какое-то подспорье в восхождении для тех, кто шёл следом. Я хотел было послать Тарига на охоту, но выяснилось, что он слился в последнем бою, как и два его помощника. В итоге пришлось отправлять первых попавшихся ударников — Битка и Банана, которые так ничего и не нашли до вечера. В плане еды оставалось лишь надеяться на запасы еды в лагере партизан…

Полночи беженцы поднимались наверх под проливным дождем, в темноте. Несколько человек сорвались и убились насмерть, а ещё пара десятков просто травмировались — но идти сами они уже не могли. Пришлось решать вопрос с носилками. Ариша, конечно, вернула себе контроль над подчинёнными, а заговорщики, в большинстве своём, куда-то исчезли по пути… Так что большую часть вопросов с беженцами я решал через неё и её командиров. Но и своих проблем было столько, что хоть плачь.

Ночёвка в лагере партизан имела один плюс — можно было разжечь костры. Поблизости не ходили враги, издалека увидеть дым и свет огня было сложно — прикрывали густые заросли бамбука. Так что в эту ночь люди не только отогрелись, но и немного просохли, потому что к утру ливень утих. Дрова никто не экономил, да и навесы мы пустили на обогрев, когда закончился дождь.

Вы когда-нибудь ели жареные на костре лягушачьи лапки? М-м-м-м… Та ещё дрянь!

Впрочем, у нас, как и у тех французов, что придумали это отвратительное блюдо — выхода особо не было. Ведь жрать что-то надо, а самым доступным ресурсом были расплодившиеся лягушки. Их с каждым днём становилось всё больше и больше. Я пытался узнавать у местных, но они признавались, что такое нашествие видят впервые.

Зато для экономии продуктов за утро мы успели загеноцидить всю местную популяцию. И если пока люди спали, по ним ещё кто-то скакал — то после завтрака и готовки запасов мы ещё часа два ни одного «ква» не слышали.