Опасное сотрудничество

— Я надеялся, что каждый использует свои навыки в расследовании судьбы Розамунды. — Он сделал паузу, его взгляд остановился на Тибериусе. — Тибериус, ты мой самый старый друг, и я нуждаюсь в поддержке. Когда-то мы были близки как братья, надеюсь, ты не откажешь мне.

Тибериус зашевелился.

— Естественно, я сделаю все, что могу. У меня есть несколько контактов в Лондоне, которые могут оказаться полезными. Я напишу утром и сделаю запросы. Конечно, осторожно, — добавил он с изящным наклоном головы.

— Спасибо, Тибериус. Я действительно благодарен, — серьезно ответил Малкольм Ромилли. — Не могу представить, каким будет дальнейшее развитие поиска, но если есть хоть малейший шанс, мы должны попробовать.

Он, казалось, собирался сказать что-то важное, но вместо этого замолчал. Между этими двумя людьми был странный подводный ток, что-то недосказанное, какое-то мерцание, но затем все прошло, когда Малкольм Ромилли двинулся дальше, глядя на нас со Стокером.

— Не думал просить вас помочь, но когда вы неожиданно присоединились к нашему небольшому собранию, мне пришло в голову, что вы натуралисты, следовательно, компетентные наблюдатели. Наверняка, есть детали, которые остальные из нас упустили из виду. Свежие взгляды людей с опытом наблюдения, окажутся полезными, и я достаточно отчаялся, чтобы рассчитывать на вашу щедрость и умолять использовать свои навыки.

Он слегка повернул голову.

— Мертензия, Каспиан. Вы оба Ромилли. Местные жители верны нам. Возможно, кто-то что-то видел или слышал. Возможно, они захотят вам рассказать.

Малкольм глубоко вздохнул.

— Хелен, это подводит меня к вашим особым талантам.

Она тяжело сглотнула, струи бус на ее горле заплясали.

— Малкольм, конечно, есть лучшие способы…

Мертензия огорченно посмотрела на своего брата.

— Малкольм, это не очень мудро.

Он поднял руку, заставляя их замолчать.

— Я так решил.

— Какие таланты? — заинтересовался Стокер.

— Моя невестка известна своими способностями связываться с теми, кто «прошел за завесу», — пояснил Малкольм. — Она спиритуалист.

— Не просто спиритуалист, — гордо вставил Каспиан. — Мама довольно известна. Вполне вероятно, вы слышали о мадам Елене?

— Малкольм, правда, — начала она снова, но ее деверь покачал головой.

— Хелен, признаю, вы должны считать меня негостеприимным. Я не приглашал вдову и сына моего собственного брата в дом его семьи в течение многих лет. Не отвечал на письма. Выполнял свои минимальные обязательства и ничего более.

Хелен пожала плечами.

— Вы продолжали платить нам пособие и после смерти Люциана. Вы не обязаны были это делать, — сказала она тихим голосом.

Малкольм Ромилли отмахнулся от ее замечания, и на мгновение я увидела проблеск человека, которым он должен был стать до того, как трагедия и изоляция подействовали на него: решительный и непоколебимый. Кровь прилила к его щекам, придавая ему более оживленный взгляд, чем я когда-либо видела.

— Этого недостаточно. Я осознаю, что потерпел неудачу, — твердо вынес вердикт он. — Тщательно проанализировав собственное поведение, поверьте, я первый осуждаю себя за то, что позволил собственным трудностям поглотить все свое внимание, что так мало заботился о ваших. Я искренне хочу исправить ситуацию. Но пойму, если вы не захотите принять оливковую ветвь, которую я протягиваю.

— Дело не в этом, Малкольм. Вы не должны так думать! — Она остановилась, до крови кусая губу.

Он встал и подошел к ней, протягивая руку.

— Пожмите мне руку, Хелен. Сделайте это, и пусть мы снова станем настоящей семьей.

Ее взгляд на мгновение переместился на сына, она натянула на лицо улыбку, которая не коснулась глаз. Медленно она протянула ладонь и пожала деверю руку.

— Конечно, Малкольм. Как пожелаете.

— Тогда все улажено. Сегодня мы начнем наши расследования всерьез. С сеансом.

— Нет, — резко перебила она. — То есть я не могу вызывать духов с такой маленькой подготовкой. Мне нужно время.

Ее сын нахмурился.

— Ты не обязана это делать, Малкольм слишком мало заботился о нас.

Малкольм покраснел, но не ответил. Хелен посмотрела на сына с легким упреком.

— Твой дядя прав. У нас есть шанс стать настоящей семьей. И если я могу помочь, то мой долг помочь. Я сделаю это, — она говорила более решительно, чем раньше. Но ее руки дрожали, и что-то вроде страха застряло в глазах.

Я подвинулась вперед, чтобы заглянуть в сумку, но Малкольм встретил мой взгляд с мрачным выражением лица. Я остановилась, усмиряя свой энтузиазм. То, что для меня лишь научное исследование доказательств, для него болезненное напоминание о жене, которую он потерял. Что еще хуже, не безличный предмет, а дорожная сумка леди, несомненно, с ее самыми сокровенными вещами. У меня будет достаточно времени, чтобы спросить об этом позже, решила я. Я отступила.

— Мы начнем завтра, — твердо объявил Малкольм, поднимая изгнившую сумку.

* * *

Как и во время моего визита в комнату Стокера прошлой ночью, я не стала стучать. Я на всех парах ворвалась в спальню Тибериуса, с удивлением обнаружив, что он уже раздевается. Он бросил на меня злой взгляд.